С этого момента Евгения мечтала лишь об одном — добиться разрешения прусского правительства присоединиться к императору и обнять его, как когда-то.
Но Бисмарк был против такого разрешения.
— Мы не можем принять на нашей территории главу вражеской армии, — говорил он.
Это заявление на первый взгляд кажется странным в конце сентября 1870-го, то есть через месяц после провозглашения Республики. Но нельзя забывать о том, что Евгения номинально оставалась во главе армии в Меце, сохранившей верность режиму империи. Таким образом, она официально являлась врагом Пруссии, что не позволяло Евгении ступить на ее территорию.
Экс-императрица нашла выход из положения. Она решила сдаться в плен, чтобы разделить заключение с Наполеоном III.
Экс-император, растроганный, запретил ей это делать. «Ваше место, — писал он, — рядом с нашим сыном».
Евгения не настаивала. Она целиком погрузилась в политику. Каждый день она изучала газеты и внимательно следила за тем, что происходило во Франции. Надежда еще теплилась в ней.
— Базен держится в Меце, — говорила она. — Если ему удастся прорваться и оттеснить врага, возможно, все изменится к лучшему. И потом, есть еще армия на Луаре, которая сможет дать отпор Пруссии! Еще не все потеряно!
Она надеялась, что страны, хранившие нейтралитет, вмешаются в конфликт. Сразу после прибытия в Числхерст она написала царю и Францу-Иосифу и попросила их о помощи. Оба поспешили ответить ей любезными ни к чему не обязывающими письмами.
В начале октября она встретилась с графом Бернсторфом, послом Пруссии в Лондоне, и через него обратилась к королю Вильгельму с просьбой поддержать всем необходимым Мец, пока идет подготовка к мирным переговорам.
Удивленный король Пруссии ответил, что «такого рода услуги не приняты у военных». Евгению очень расстроила такая резолюция.
27 октября Мец капитулировал.
Евгения была раздавлена этой новостью, отнимавшей у нее последние надежды. Она заперлась в спальне и плакала.
28-го она появилась в траурных одеждах и объявила, что намерена ехать в Вильгельмшез.
— Теперь ничто не мешает моему свиданию с императором. Я должна посоветоваться с ним, как вести себя в сложившейся ситуации. Базен сдался, и империи больше не на что рассчитывать. Если остался хоть какой-то шанс договориться с Пруссией, то нельзя терять ни секунды.
И она уехала налегке в сопровождении графа Клари. 30-го после полудня она морем прибыла в Кассель.
Евгения беспокоилась, что ее неожиданный приезд слишком взволнует экс-императора.
— Поезжайте вперед, — сказала она своему спутнику, — и предупредите Его Высочество о моем прибытии.