Подойдя к участку, на котором стоял старый дом Тернера, Сэм Риберн увидел, что по его углам вкопаны четыре щита. Прочитав, что на них написано, он сокрушенно покачал головой и, не решаясь идти дальше, громко крикнул:
— Джимми!
— Что? — раздался недовольный голос сына.
— Иди сюда! — позвал отец.
— Чего надо? — не выходя из дома, поинтересовался мальчик.
— Ты мне нужен.
— Зачем?
— Ну-ка, быстро, Джимми!
— Иду.
Дверь старой хибары Тернера отворилась, и в ее проеме появилось конопатое лицо пацаненка.
— Мы только что сели обедать, — укоризненно произнес он. — Таких яств на одном столе ты никогда не видел.
— Пообедаешь дома, — строго произнес Сэм.
В дверях за спиной Джимми выросла фигура Синего Барри.
— Заходите, мистер Риберн, — пригласил он отца паренька.
Мистер Риберн вошел в домик и увидел ломившийся от съестного стол. Он заметил хлеб двух сортов, три разных торта, орешки, изюм, сахарное печенье в форме цифр и многое другое, не говоря уже об апельсинах, яблоках и прочих фруктах, красочной горкой возвышавшихся посередине.
В этот же момент хлопотавший у плиты Том Виллоу открыл ее металлическую дверцу, и кухню наполнил запах жареной оленины.
— Ну, ребята, у вас настоящий пир. Столько деликатесов, — заметил мистер Риберн.
— Пир? — переспросил его сын, явно довольный тем, какое впечатление произвели на отца расставленные вкусности. — А что? Мы решили отпраздновать канун Дня всех святых, Рождество, День благодарения, Новый год и День независимости разом.
— Садитесь-садитесь, мистер Риберн, — пригласил Литтон. — Отведайте с нами жареной оленины.
— Ну, если вы так настаиваете, то я отпробую. Мне только совсем малюсенький кусочек — не хочу перед обедом перебивать аппетит, — отозвался отец Джимми и подошел к Тому.
— Ну-ка, отвали! — неожиданно грубо гаркнул на него Виллоу. — Каждому, кто сунется со своими грязными лапами, я дам по зубам! Мясо еще не готово, и я никого к нему не подпущу. Слышал, что я сказал?
Мистер Риберн поначалу вытаращил глаза, потом, словно в поисках защиты, посмотрел на Барри. Тот недовольно сморщил лоб и пояснил:
— Что тут поделаешь? Когда Том готовит, он ведет себя как настоящий повар. Вы пока присядьте, сэр, попробуйте его табачок.
Мистер Риберн был потрясен — не в каждом доме нарвешься на такое гостеприимство. Однако одновременно, несомненно, чувствовал себя польщенным — ведь пока ему единственному из жителей Холи-Крика позволили переступить порог этого дома.
Джимми подошел к отцу и, сложив рупором ладони, восторженно прошептал ему в ухо:
— Пап, это и есть Синий Барри! Здорово, да?