Смех Дюваля был таким же глухим, как и голос, но от него у Джимми Риберна по спине пробежали мурашки.
— Вот, забрел на кладбище, — говорил между тем Рэнн, — увидел тебя сидящим у могилы Рыжего Пита… Да, дела… — Он повел плечом.
— Хочешь сказать, что расстроился? Пита пожалел? — с иронией в голосе поинтересовался Литтон. — Ну, это уж вершина лицемерия!
— Лицемер ты, — огрызнулся хилый коротышка. — Пришел на могилу товарища и изображаешь тут неутешное горе. Ха! Да кто тебе поверит? Здесь же никого, кроме нас, нет! Тоже мне белая кость выискалась! Ты пришел не для того, чтобы отдать Рыжему Питу последний долг, ты ищешь на его могиле утешения!
— Ты так считаешь?
— Да. Ты же из тех, кто первый раз удивляется, когда помирает, а второй — когда оказывается в аду.
— Черт подери! — воскликнул Барри. — Как же ты меня ненавидишь!
— Хоть я и не люблю этого слова «ненависть», но мое отношение к тебе по-другому не описать.
— Для меня это не новость.
— Неужели? — ехидно спросил Стейси-Дюваль, вопросительно подняв брови.
— Раньше я думал, что у меня осталось хоть немного храбрости, но оказалось, что ее совсем нет, — неожиданно признался Литтон.
— И в этом ты абсолютно прав, — заметил Рэнн. — Кладбище — единственное место, где можно оставаться самим собой. Здесь нет того конопатого юнца, который ни на шаг тебя не отпускает. Вот поэтому-то я и пришел сюда.
Услышав это, Джимми Риберн вздрогнул.
— А один ты и руки-то на меня не поднимешь — стыд не позволит, — продолжил Дюваль. — Теперь что касается твоего предстоящего исчезновения. Не бойся, никто в Холи-Крике ничего не заподозрит. Могу устроить так, что тебе, скажем, из Нью-Йорка, придет телеграммой срочный вызов, и честь твоя будет спасена.
— Тогда надо сказать шерифу, чтобы забирал у меня быка?
— Конечно.
— И вернуть ему бляху помощника шерифа?
— Можешь оставить ее себе. Единственное, что мне нужно, чтобы ты отсюда исчез.
— И сколько же тебе, Стейси, за это заплатили? — вдруг задал вопрос Литтон.
— Об этом лучше не спрашивай. Это мое личное дело, но взялся я за него с превеликим удовольствием.
— Что ж, благодарю за откровенность. Бьюсь об заклад, что за свои услуги ты содрал одновременно с Моргана и с Чейни по нескольку тысяч, а после моего отъезда заберешь и быка.
— А это тебя уже не касается, — мягко заметил Дюваль.
— Разумеется, но все-таки интересно, какой из тебя выйдет ковбой. Вот смеху-то будет! Стейси — и вдруг ковбой! — засмеялся Литтон.
На душе у Джимми Риберна сразу же полегчало. И все же он не понимал, почему Барри до сих пор не врезал этому мерзавцу. Неужели Дюваль и в самом деле так страшен? Может, он и вправду обладает какой-то загадочной силой?