Те двое других были Лохмач Марфи и Бад Непромах. Лохмач как раз метал кости и все время выигрывал, причем выигрывал у Такера, так как Непромах делал ставку очень осторожно и, казалось, скорее подыгрывал Такеру, пока тот шел напролом в попытках заставить удачу отвернуться от Марфи.
— Я пуст, как барабан, — заявил Такер, как раз когда Джексон подошел к играющим совсем близко. — Никогда еще не видел, чтобы кости выпадали с таким постоянством, во всяком случае, честные кости.
Лохмач окинул его пылающим взглядом и грозно спросил:
— Ты на что это намекаешь?
— Я же не требую замены костей, — пожал плечами мальчишка. — И не прошу мои деньги обратно.
Джексон воспользовался перерывом в игре, чтобы привлечь к себе внимание, и предложил:
— Давайте я займу место Такера. — И он поставил десять долларов.
Лохмач метнул кости — выпала «Крошка Джо». Марфи передал коробку Джексону.
— Кидай, твоя очередь, — заявил он и тут же продолжил: — Вон тот щенок намекнул, будто я против него жульничаю. Чем щенок моложе, тем он глупее.
Произнося эти слова, Лохмач не смотрел в сторону Такера, но Джек не мог их не слышать. Однако промолчал, хотя уйти тоже не ушел. С потемневшим лицом и насупленными бровями он застыл, как бы подбирая гневные слова для достойной отповеди.
Джексон потряс коробку с костями и выжидающе посмотрел на Лохмача, тот бросил на кон банкнот в пятьдесят долларов. Складывалось впечатление, будто купюра в пятьдесят баксов была в лагере наименьшей денежной единицей.
Джексон вновь забренчал костями и по стуку определил, что они без помех катаются по дну коробки, бьются о ее стенки. Он метнул. Кости покатились по одеялу, вновь и вновь переворачиваясь. Затем остановились. На их гранях, обращенных кверху, поблескивали на солнце — двойка и пятерка.
Джексон оставил свой выигрыш на кону.
— Кто ответит на весь кон или на его часть? — поинтересовался он.
Тут же зашелестели две новые бумажки достоинством по пятьдесят долларов, брошенные на край одеяла.
Он снова метнул кости.
Выпали — шестерка и единичка.
— Похоже, мальчики, ко мне повернулась удача, — заметил Джексон. — Максимум на одной и минимум на другой — надо же!
— Ставлю сотню. Бросай еще раз! Семерка — это потолок, — заявил Лохмач Марфи. На его лице читалось изумление.
Однако Бад Непромах покачал головой.
— Пожалуй, я погляжу, как пойдут дела дальше, — буркнул он.
Кости еще раз вылетели из коробки и аккуратно легли рядышком. Четверка и тройка.