Берчард заговорил:
— Как вы себя чувствуете, Дэвон?
Уолтер улыбнулся толстяку:
— Довольно неплохо.
— В самом деле? Это хорошо! — отметил Берчард. — Когда человек в хорошем состоянии, у него и мозги работают лучше! Возьмите сливу! — Он предложил ему маленькие желтые сливы. Под их прозрачной кожицей угадывался вкусный сок.
Дэвон помотал головой.
— Зря вы так! — пожурил его Берчард. — Если бы попробовали хоть одну, и соображать стали бы яснее. А вам теперь надо быть посговорчивее, сказал бы я! А как вы думаете, Грег и Такер?
Уилсон покачал головой, а Такер нетерпеливо воскликнул:
— Может, вы бросите валять дурака и приступите к делу, Берчард?
— Ну, это не называется валять дурака, — возразил тот. — Почему вы так сказали, Такер?
— У этих двух стариков нюх, как у ищеек. Они могут отыскать след в темноте по запаху. Да еще этот болван шериф с ними!
— Ах, не называйте Лью Нэксона дураком, — запротестовал Берчард. — Мы с ним добрые друзья. Не называйте его дураком, Такер. Я очень уважаю Нэксона, он мне нравится. Он мой добрый приятель.
— Потому что вы можете быть спокойны, пока этот болван блюдет законы в округе!
Винсент был язвительным человеком. Когда он произносил эти слова, его темные глаза, горящие мстительным блеском, были устремлены на Дэвона.
— Ну, если шериф такой уж дурак, то тогда у нас еще есть время, — ухмыльнулся Лэс Берчард.
— Но если те два старика ведут его к цели, то не забывайте, что Нэксон боец. Бога ради, Лэс, приступайте к делу, пока я не взорвался от нетерпения!
— Ну, ну, ну, — пробормотал Берчард. Он запихнул пару сочных желтых слив в одну сторону своего огромного рта, пожевав, проглотил, а другой стороной выплюнул косточки в очаг, да так метко, что они зашипели на огне. Одновременно улыбнувшись Такеру Винсенту, добродушно спросил: — Разве вы не видите, что нам здесь вполне безопасно, словно ребенку в одеяльце?
В этот момент входная дверь с треском распахнулась. Тут же захлопали ставни. Дикий вой пронесся над головами находящихся в комнате.
Грегори Уилсон сорвался со стула, припал на одно колено и навел ружье на сердце Дэвона, его лицо за прицелом было мрачным и непреклонным.
Винсент подскочил вверх, словно боевой петух, с двумя длинными кольтами в руках, повернулся к входной двери.
Только Лэс Берчард не шевельнулся. Это бросилось в глаза Дэвону. Толстяк лишь поднял вверх пухлую руку:
— Это всего-навсего только маленький порыв ветра, джентльмены!
Теперь все и сами слышали, что порывы все усиливающегося ветра в долине с грохотом сотрясают входную дверь. Дым из трубы развевался по крыше крепкой хижины.