— Нет хуже дурака, чем старый дурак, — пробормотал Джим. — Ему просто стыдно возвращаться в Уэст-Лондон с пустыми руками. Но надо ехать, иначе он заговорит нас до смерти.
Во время всей этой семейной перебранки шериф тактично помалкивал.
Они повернули и несколько минут скакали рысью, пока Нэксон, ехавший впереди, вдруг не поднял руку, осадив лошадь. Остальные тоже остановились. Шериф вернулся к ним.
— А Гарри был прав, — сказал он. — Там, на краю резервуара, на коленях стоит человек и будто молится.
— Тогда давайте разъедемся пошире и захватим его, — предложил Дэвон.
Они разъехались: шериф начал объезжать справа, Дэвон — слева, а старики направились напрямик, через холм. Как только они достигли его вершины, Дэвон услышал их крик. Сильно пришпорив бурую кобылу, он пустил ее к ним.
Но когда поднялся на холм, увидел, что Гарри и Джим, стегая коней, быстро спускаются вниз. Откуда-то справа загремели выстрелы из винтовки шерифа, а поперек низины, спасая свою жизнь, мчится всадник-беглец!
Дэвон бросился за ним, словно ястреб за жертвой. Стройный всадник на тонконогой лошади несся прямо перед ним.
Несмотря на пришпоривание, кобыла осторожно преодолевала крутой спуск. Тогда Дэвон выхватил кольт, чтобы выстрелить не целясь. Но тут почувствовал, что бурая набирает ход. Она была крупная, ей требовалось время, чтобы разойтись, но теперь уже просто летела. Постепенно Дэвон стал догонять беглеца.
Все его ранчо лежало на открытой, словно ладонь, местности. Укрытие можно было найти только в окружающих холмах, но беглец направлялся к лесу, который раскинулся на западе.
В густом лесу брала начало целая путаница ущелий, ведущих в глубокие каньоны. Не было сомнений, если беглец сможет добраться до этой скалистой местности, он уйдет. Дэвон пристально смотрел вперед, стараясь оценить ситуацию.
Было трудно сказать, выиграет он гонку или проиграет. Обернувшись назад, увидел, что трое ветеранов сильно отстали, расстояние до них все увеличивалось. Тогда Уолтер переменил положение в седле — перенес вес вперед и наклонился к шее лошади, чтобы уменьшить сопротивление ветра. Как всякая чистопородная лошадь, бурая сразу же ускорила бег.
Теперь ее ход был просто изумительным. С каждым скачком она нагоняла беглеца, и тот уже почувствовал у себя за спиной угрозу. Он повернулся в седле, его револьвер выбросил пламя, послышался звук выстрела, и пуля просвистела прямо над головой Дэвона.
Этот маневр обошелся беглецу по меньшей мере в два лошадиных корпуса. Но он снова повернулся, чтобы выстрелить. На этот раз Дэвон даже не слышал звука от полета пули, так как постарался от нее уклониться.