Деликатно выставив директора за дверь, Кондаков за руку поздоровался со сторожем и раскрыл свой видавший виды блокнот. Цимбаларь скромно примостился в сторонке.
— Кузьма Аверьянович Подкидышев, — представился сторож, несмотря на свой преклонный возраст крепкий и кряжистый, словно дубовый пень. — Старшина внутренних войск. Фактически бывший, но таковым себя не считаю, поскольку в нашей системе бывших не бывает.
— Это вы верно подметили, — кивнул Кондаков. — Волкодав и без зубов останется волкодавом... Кузьма Аверьянович, в ночь с шестого на седьмого ноября тысяча девятьсот девяносто восьмого года на территории вверенного вашей охране кладбища было обнаружено тело человека, находившегося в бессознательном состоянии. Помните этот случай?
— Как свою собственную свадьбу! — ответил сторож Подкидышев. — Только нашёл я этого бедолагу не ночью, а утречком, когда возвращался после дежурства домой.
— Важное уточнение. — Кондаков что-то черканул в блокноте. — Коротенько расскажите, как всё это происходило.
— Да рассказывать особо и нечего. — Подкидышев расстегнул ворот рубашки и устроился в директорском кресле поудобнее. — Заступил я на службу как положено в двадцать ноль-ноль. Погода выдалась скверная. Дождь пополам со снегом. А к ночи ещё и ветер поднялся. Условия, сами понимаете, хуже некуда. Территория у нас громадная, за всю ночь не обойдёшь. Освещения никакого, как в каменном веке. Я об этом дирекору так прямо и сказал, когда он ко мне заглянул.
— Подождите, — прервал его Кондаков. — Какому директору? Этому? — Он кивнул на шляпу, украшавшую вешалку.
— Нет. Старому. Айрапетянцу. Которого потом в собственном подъезде застрелили.
— Теперь понял... Следовательно, во время дежурства к вам в сторожку зашёл бывший директор кладбища Айрапетянц? — уточнил Кондаков.
— Я так и сказал... — В голосе сторожа проскользнуло некоторое недоумение.
— Во сколько это было?
— Где-то в районе двадцати двух часов. Я как раз чай начал греть.
— Директор частенько навещал вас в столь позднее время?
— Я бы не сказал... Но тот случай особый. Праздники на носу. Как бы чего не случилось. Беспокоился человек.
— Долго пробыл у вас Айрапетянц?
— А при чём здесь он? — Сторож заёрзал в кресле. — Я про того бедолагу хочу рассказать.
— Успеете про бедолагу, — отрезал Кондаков. — Лучше ответьте на мой вопрос.
— Врать не буду. — Сторож потупился. — Часов до пяти он у меня просидел, а то и дольше.
— Чем вы занимались?
— В нарды играли. Он до них большой был охотник.
— Только играли? — Кондаков по-приятельски подмигнул сторожу. — И ничего больше?