Известие о том, что по его душу явился сотрудник какого-то загадочного особого отдела, не произвело на Плугового никакого впечатления. В системе МВД следователи были особой кастой, подчинявшейся лишь собственному главку, потому и нравы в их среде царили самые независимые.
После завершения формального знакомства Цимбаларь спросил:
— Вы помните дело девяносто восьмого года, касавшееся ограбления квартиры маршала Востроухова?
— Девяносто восьмого? — Плуговой смотрел на него, словно старый цепной пёс на игривого щенка. — Да я даже своих прошлогодних дел не помню. Их у меня побольше, чем любовниц у Дон-Жуана.
— Тем не менее Дон-Жуан не поленился составить список своих увлечений, ставший достоянием благодарных потомков, а в первую очередь Мольера, Байрона, Гофмана и Пушкина. — Цимбаларь не преминул блеснуть эрудицией.
— Будь по-вашему, — устало вздохнул Плуговой. — Сейчас гляну...
Кабинет следователя напоминал собой нечто вроде храма Официальной Бумажки, папки с которыми не только распирали канцелярские шкафы, но и громоздились повсюду, включая подоконники, стулья и антресоли. В этом святилище письменной информации, где елей заменяли чернила, а молитвы — суконный, чиновничий язык, компьютер, притулившийся на уголке стола, выглядел совершенно чужеродным предметом.
Последовательно перелистав три или четыре пухлые амбарные книги, следователь сказал:
— Верно. Был такой случай. Сразу после ноябрьских праздников. Выезжала опергруппа в составе следователя, то есть меня, эксперта-криминалиста, инспектора-кинолога и сотрудника уголовного розыска... Подождите, подождите... — Он присмотрелся к каким-то непонятным значкам, выставленным на полях книги, и со словами: «Всё!» — захлопнул её.
— Что значит «всё»? — не понял Цимбаларь.
— То и значит. Информация закрытая.
— Это что-то новенькое! — возмутился Цимбаларь. — Учтите, я имею самые серьёзные полномочия. Ваш долг — оказать мне максимальное содействие.
— Мой долг, оставаясь в рамках закона, выполнять директивы вышестоящих органов, среди которых разные там особые отделы не значатся, — усмехнулся следователь. — Сразу предупреждаю, на тему кражи из квартиры маршала Востроухова я беседовать с вами не собираюсь. Погонами дорожу. — Правой рукой он похлопал себя по левому плечу. — И мой вам совет: постарайтесь с этим делом не связываться. Так обожжётесь, что из жопы кипяток польётся.
Цимбаларь хотел было что-то возразить, но следователь распахнул дверь и зычно крикнул в коридор:
— У кого повестки в пятьдесят первый кабинет? Заходи по одному.
Из отдела Цимбаларь вышел буквально ошарашенный, чего с ним уже давненько не бывало.