— Впоследствии вы эти часы видели?
— Не приходилось, — развел руками Вертипорох.
— А с Сопеевым встречались?
— Нет. Но слышал, что он дослужился до генерала.
— Как сложилась дальнейшая судьба Уздечкина?
— Представьте себе, стал известным поэтом. — В словах Вертипороха Цимбаларь уловил иронические нотки. — Он и до этого стишками баловался, только нигде их пристроить не мог, даже в гарнизонной многотиражке. А тут, будто нарочно, по всем частям нашего округа стали отбирать экспонаты на конкурс народного творчества. Рисунки, вышивание, резьба по дереву, плетение из соломки. Уздечкин тетрадочку своих стихов тоже всунул. И, к всеобщему удивлению, спустя полгода их напечатали отдельной книжкой. Говорят, какому-то литературному деятелю, заседавшему в жюри, эти вирши очень понравились.
— Так это тот самый Уздечкин? — удивился Цимбаларь. — Автор поэмы «Навстречу ветру»?
— Вот-вот, — подтвердил Вертипорох. — Классик можно сказать. Его когда-то даже в средней школе изучали. Книги чуть ли не каждый год выходили. Плодовитым оказался, словно таракан.
— Не знаете, он ещё жив?
— Чего не знаю, того не знаю. Наши дорожки вскоре разошлись. Правда, в журналах мне его творения частенько попадались. «Когда народы дружбою сильны, бессильны поджигатели войны...» — с пафосом процитировал Вертипорох. — Хотя на мой вкус это не стихи, а какая-то профанация.
— Полностью разделяю ваше мнение, — охотно согласился Цимбаларь. — До Пастернака вашему Уздечкину как до Луны, а до Пушкина и того дальше. Это совершенно понятно даже дилетантам, вроде меня.
— Однако очевидная бездарность не мешала Уздечкину лопатой огребать гонорары и премии, — усмехнулся Вертипорох, хотя бы на краткий срок отвлёкшийся от своих тягостных дум.
— Спасибо за содержательную и откровенную беседу, — поблагодарил его Цимбаларь. — Если вас не затруднит, помолитесь за раба божьего Александра, то бишь меня.
— Обязательно помолюсь. — Вертипорох перекрестил Цимбаларя. — И на прощание дам совет умудрённого жизнью человека: избегайте поступков, которые впоследствии заставят вас каяться. А чтобы иметь перед собой конкретные нравственные ориентиры, обратитесь к Евангелию от Матфея. Вдумчиво прочитайте Нагорную проповедь. Ещё никто и никогда не сказал более доходчивых и проникновенных слов, объясняющих людям смысл их бытия и суть поступков... А теперь ступайте с миром.
Несмотря на наставление брата Симеона, благодать божья так и не снизошла на Цимбаларя. Более того, по мере приближения к автомобильной стоянке, расположенной на приличном расстоянии от монастыря, он ощущал, как в душе нарастает некий непонятный дискомфорт.