Лаури только диву далась произошедшей с ним метаморфозе. Только что перед ней сидел встревоженный отец, всей душой болеющий за свое дитя, и вот уже его место заняла этакая капризная, взбалмошная звезда экрана, тем не менее, отлично владеющая собой и рассыпающая своей обожаемой публике обольстительные улыбки. А уж о голосе, которым он обращался к каждой женщине, и говорить не приходится — мягкий, вкрадчивый.
Такое ощущение, что он влюблен в каждую из них. «Интересно, он и в самом деле испытывает такие чувства или играет очередную роль?» — подумала Лаури. Но мысль эта была ей неприятна, и она поспешила выбросить ее из головы.
— А она не притворяется? — Лаури кивком головы указала на стоявшую в сторонке женщину.
Страстная поклонница Дрейка Слоуна прижимала к груди салфетку, на которой он только что поставил свой автограф — на лице неподдельное блаженство.
— Нет, что вы! Она и в самом деле меня обожает. Я стараюсь преодолеть в себе так называемый звездный синдром и ко всем своим почитательницам отношусь терпеливо и снисходительно. Ведь без них я не был 6ы тем, кто есть. Об этом я никогда не забываю.
Они вышли из ресторана. Лаури попросила сначала заехать в школу, где ей нужно было забрать кое-какие бумаги, а потом домой. Она жила неподалеку — всего в нескольких кварталах от места работы.
— Конечно, — отозвался Дрейк. — Я все равно собирался навестить Дженифер.
Лаури бросила взгляд на свои золотые часики:
— Но уже десятый час! Наверняка она спит.
— Ничего, разбудим, — весело проговорил Дрейк.
— Похоже, мистер Ривингтон, никакие правила на вас не распространяются.
Он рассмеялся:
— Разве что очень немногие. Доктор Норвуд знает, что иногда я работаю в студии до восьми, а то и девяти часов в зависимости от того, какие испытания выпадут на долю доктора Хембрика на текущей неделе. И поэтому разрешает мне в отличие от остальных родителей вечерние посещения.
Они подъехали к школе. Лаури открыла своим ключом дверь. На цыпочках добрались они по темному коридору до комнаты, в которой жила Дженифер вместе с тремя девочками, ее ровесницами.
Лаури зашла следом за Дрейком, но к кровати подходить не стала, осталась у двери. Дрейк уселся рядом со спящей малышкой и, включив стоявший на прикроватной тумбочке ночничок, легонько тронул Дженифер за плечо. Та пошевелилась и, открыв глаза, увидела склонившегося над ней отца. Издав радостный крик, девочка тут же села и обхватила его ручонками за шею.
Лаури ожидала чего угодно, но только не такой бурной реакции от всегда сдержанного ребенка.
— Как ты, девочка моя? Рада меня видеть?