— Ты — мерзавец, — с чувством бросила сквозь зубы Сейдж. Сгорая от возмущения, она оттолкнула Харлана и направилась к выходу.
— Эй, Сейдж!
— Что? — повернулась она.
— Ты когда-нибудь вот так целовалась с маменькиным сыночком?
— Ха!.. Еще и не так… — с вызовом произнесла Сейдж.
— Тогда он круглый дурак!
— Ничуть, — рассмеялась девушка.
— В чем дело, Марси, почему ты не можешь уснуть?
Чейз дотянулся до лампы на ночной тумбочке и включил свет. Жена лежала рядом с ним на спине и смотрела в потолок. Она потирала рукой живот. Чейз сразу же заволновался.
— Что-нибудь не так?
— Нет, — улыбнулась Марси.
— Сегодня ты переутомилась. Нам следовало из больницы ехать прямо домой. И не надо было слушать доктора и остаться еще в больнице. Вероятно, он хотел освободиться на Рождество.
— Успокойся. Я чувствую себя хорошо. Просто я еще не привыкла, что у меня нет живота. Все нормально. Рада, что он уже вышел оттуда и находится здесь, — вздохнула Марси и бросила взгляд на плетенную кроватку, где спал их новорожденный сын.
— Нет, не живот лишил тебя сна, — настаивал Чейз, приподнявшись на локоть и глядя на жену.
— Время кормить Джимми. У матери появляется шестое чувство, понимаешь.
— А, — Чейз опять внимательно посмотрел на нее, стараясь понять дразнящую улыбку. — У тебя на уме что-то другое. Что тебя беспокоит? — Он поднес се руку к губам и стал целовать ей пальцы. — Что?
— Сейдж.
Чейз в недоумении уставился на жену.
— Что с ней?
— Не знаю. Поэтому и беспокоюсь. С ней что-то происходит. Но не могу понять, что…
— Наверное, ее задело, что Трейвиса не было с ней на Рождество.
— Возможно, — задумчиво кивнула Марси.
— Но ты так не считаешь. Думаешь, что это что-то более серьезное.
— Меня не оставляет ощущение, что Сейдж столкнулась с чем-то очень важным. Она была неспокойна.
— Она всегда такая.
— Сегодня особенно. Не находила себе места…
— Вероятно, еще не пришла в себя после экзаменов.
— Может быть. И все-таки я думаю, что это слишком простое объяснение. Все обстоит намного серьезнее.
— На что ты намекаешь?
— Хм! Я вспоминаю, что чувствовала, когда окончила колледж. Я вдруг поняла, что формально уже взрослая. Мне было страшно. Я как бы стояла на краю утеса, готовая прыгнуть вниз, окунуться в жизнь.
— Но разве вас можно сравнить? Ты — умница, а у Сейдж ветер в голове.
— Неужели? — резко спросила Марси и высвободила руку. — Ты когда-нибудь разговаривал с ней по-настоящему, прислушивался ли к тому, что она говорила, считался ли с ее мнением?
— А, Марси, я…
— Нет, ты так не поступал, — ответила она сама себе. — Лаки и ты обращаетесь со своей сестрой, как будто она все еще ребенок. Но она уже не ребенок. Она — женщина! Хорошо образованная женщина.