— Возможно, таким образом она хотела хорошенько встряхнуть своего парня.
— Она была напугана и отнюдь не своим бывшим ухажером. Сна боялась, что кто-нибудь застанет ее за разговором со мной. Кто-то узнал, что она мой информатор, и заставил ее замолчать.
Дэйл и раскрыл было рот, но не произнес ни слова.
— Почему не сделали аутопсию этому ребенку? — продолжила Барри. — Доктора Аллана не было рядом, когда тот умер. В случае неожиданной смерти закон предписывает провести аутопсию для выяснения причин случившегося.
— Барри, речь идет о президенте и первой леди Соединенных Штатов Америки. В этом случае допустимы исключения.
— Если бы твой ребенок внезапно умер без видимых причин, разве ты не захотел бы узнать, почему? Если Мерритам нечего скрывать, то почему они не согласились на аутопсию?
— Масса людей не соглашается на аутопсию. — Дэйли махнул рукой. — Следующий аргумент.
— Я постоянно возвращаюсь к ее странным фразам. Может, их следует рассматривать, как признание?
— Если она убила своего ребенка, то зачем ей в этом признаваться?
— В глубине души она желает быть наказанной.
— Знаешь, чем больше ты говоришь о ней, тем больнее она кажется.
— А где она сейчас? — нетерпеливо перебила Барри. — В Белом доме? Личный катер Мерритов пару часов назад поплыл по реке Стенадо на юго-запад от Вашингтона.
— Согласно официальному заявлению, она отправилась на отдых, — вставил Дэйли.
— Если она всего лишь отправилась на отдых, другими словами здорова, то к чему такая секретность? Они даже не называют места, куда выехала первая леди.
— Пожалуй, случись что серьезное, Клет Армбрюстер был бы рядом с дочерью, — согласился Дэйли. — Он бы положил ее в лучшую клинику страны и организовал всестороннее обследование. Ты разговаривала с кем-нибудь из его офиса?
— Я пыталась, но, увы…
— Скорее всего сенатор не дал бы своего согласия на такой продолжительный отдых, будь здоровье дочери под угрозой. Он бы из кожи вон вылез и добился для Ванессы лучшего лечения. Более того, — продолжил Уолш после паузы, — узнай сенатор, что его дочь совершила убийство, он бы с одинаковым рвением сначала придал дело огласке, а затем попытался бы защитить Ванессу. — Черт, — вдруг произнес Дэйли, — я стал думать, как ты.
— Ты все еще пытаешься найти слабые места в моих рассуждениях! — раздраженно воскликнула Барри. — Ты хочешь, чтобы я ошиблась.
— Нет, я не хочу этого. Не хочу, чтобы произошло, как тогда с судьей Грином.
— В этих делах нет ничего общего. Совсем ничего.
— После серии неудач ты снова пытаешься завоевать доверие. Но только представь себе, что произойдет, если твоя версия просочится в прессу?