— Мария, маленькая, куда же ты убежала? Я уже испугалась. Не уходи так далеко, здесь же чужие люди вокруг.
Чужие люди вокруг... И эта девочка тоже не я. Пустите меня отсюда. Зачем я здесь?! Пустите! Маленькая девочка Мария в ужасе бьется в чьих-то цепких руках. Мама!.. На губах горечь гари и пепла. Горечь от слез. Боже, как тяжело одной, все время одной...
Звонит колокол.
— Все на завтрак. Завтрак через полчаса. Поторапливайтесь. Все на завтрак...
Пятое октября. Келья в школе вольных каменщиков.
«Та женщина из сна — как отчетливо я видела ее лицо... — думала Ольга. — Почему она мне приснилась?.. Куда они дели настоящую Марию? Ту, которая раньше, до меня, жила в этом теле? Может быть, это был ее сон, а не мой?»
За стеной. По-турецки:
— Нажрались, свиньи! Такими же хотите стать, как эти тупорылые немцы?! Пейте вино, жрите свинину, скоро сами захрюкаете, забывшие Аллаха ослы!
«Кажется, вернулся Уно», — догадалась Ольга.
— Мы тут и тебе оставляли... Небось нашел за забором себе развлечение в юбке!
— Сам-то где был, сударь?!
— Заткнись, сын козла и ослицы! Здесь я был. Пил с вами, если кто спросит... И давно тут у вас валяется ЭТО?
— Не трожь школяра, он хороший. Это он нам достал...
— Слабак — после первой бутылки срубился.
По-немецки:
— А?.. Уже что ли утро?
— Встать, когда говоришь с офицером! Если еще раз...
По-турецки:
— Уймись, Уно... Ты же с нами пил. Не помнишь?
По-немецки:
— Ну да... Ладно. Но если еще раз увижу их пьяными, тебе голову оторву э... Эдмунд. Давай пошел! Умывайся и веди нас на завтрак... Если еще хоть раз увижу бутылки...
После утренней трапезы Эрнест куда-то исчез. Ду понес завтрак дежурившему на сундуках Тэрцо, да так и остался там отсыпаться после веселой ночи.
Ольга сидела на солнышке, на длинной ученической скамье возле стены. Уно подсел рядом:
— Мои гвардейцы совсем обнаглели. Германия на них плохо действует. Хуже было только на Крите.
— Вы ночью уходили куда-то.
— Вы слышали, — на миг Уно смутился, но потом посмотрел ей прямо в глаза. — Да. Надо было осмотреться. Я ведь в этом городе почти никого не знаю. Цебеш нам заплатил, ладно. Но что будет, если он не вернется, совсем не вернется? Я вынужден думать о будущем, пока эти оболтусы пьют. И чем дольше я думаю, тем ясней понимаю, что все происходящее очень странно.
— Что именно?
— Вот вы, к примеру. Кто вы этому Цебешу? Служанка?.. Нет. Ведете себя с ним на равных. Но и не его... — Он замялся, видимо подбирая нужное слово.
— Не тяну на любовницу пана? — помогла ему Ольга.
— Нет, отчего же. Вполне. — Он мягко улыбнулся. — И внешне, и вообще. Но отношения у вас с ним другие. Я все не могу понять, что же связывает между собой двух столь непохожих людей?