А двадцать первого декабря позвонил Коллинз. По тону полковника Корин мгновенно понял, что тот прибыл в НьюЙорк не за покупками и предстоит беседа об очень серьезных вещах.
– Заедешь ко мне? – предложил Корин, но полковник отказался.
– Нет, это нежелательно, Джон… Я остановился в неплохой квартирке недалеко от тебя, запоминай адрес… Жду через час.
«Неплохая квартирка» оказалась совсем не так близко, к тому же в совершенно незнакомом Корину районе, и он проплутал в ее поисках не час, а добрых полтора. Дверь открыл сам полковник, помог Корину снять намокший плащ, забросил шляпу на вешалку.
– Продрог? – участливо спросил он.
– Да нет, я на машине… Но на улице такое безобразие, что за секунду промокаешь.
– Да, это не «Белое Рождество», о котором пел Бинг Кросби, – посетовал Коллинз.
Они прошли в единственную, скудно обставленную комнату, и Корин убедился, что кроме них в квартире никого нет. Он уселся в кресло возле включенного электрокамина, а полковник принес из кухни бутылку «Баллантайна» и две рюмки.
– Какого черта ты вытащил меня в эту дыру? – недовольно проворчал Корин – Здесь крысы часом не водятся?
– Насчет крыс не знаю, а жучки не водятся точно, – Коллинз имел в виду подслушивающие устройства.
– Да? А разве таковые водятся в моей квартире?
– Не знаю, – повторил Коллинз и добавил: – А лучше знать наверняка.
Они выпили. Полковник посмотрел в окно и мечтательно произнес:
– Как хотелось бы мне встретить Рождество не в этой хмари – кстати, в Вашингтоне погода еще хуже, – а гденибудь в старинном замке в Швейцарии, где красота необычайная и снег настоящий, пушистый…
– Так поезжай, – ехидно посоветовал Корин.
– Не могу и поэтому завидую тебе.
– Мне?
– Да, потому что в такой замок поедешь ты.
– Я?! Фрэнк, кто из нас не в своем уме?
– Мы оба в здравом рассудке.
Корин промолчал. С улицы доносились гудки автомобилей, отчаянно маневрирующих на мокром слякотном асфальте. Полковник прикоснулся к кнопке FM-радиоприемника. На волне какой-то частной станции, помешанной на музыке шестидесятых, братья Эверли тихонько запели «В канун Рождества ты погибнешь, если попытаешься уехать в никуда». Корин не выдержал и рассмеялся.
– Подходящая песенка, не правда ли?
Коллинз выжал скупую улыбку.
– Я предлагаю тебе поездку в очаровательное место. Это замок Везенхалле в уединенной долине на полпути между Берном и Монтре, милях в пятидесяти от Женевского озера.
– А что я буду там делать? Проводить время в приятной компании?
– Да, именно так.
Корин начал злиться.
– Слушай, Фрэнк, или ты сию же минуту прекратишь изображать кардинала Ришелье и объяснишь все толком, или ухожу.