— Благодарю вас, мэм, — сказал он и собрался было вскочить на коня, но, очевидно, о чем-то вспомнил и снова повернулся к ней. — Позвольте сопроводить вас в дом.
Она улыбнулась. Ей нравилось наблюдать, как он теряется, не зная, что положено делать в таких случаях.
— Я уверена, что отсюда до дома могу дойти и одна и никакие бандиты на меня не нападут. До скорого свидания, капитан. Приходите пораньше. Скажем, через час. Но не позднее. Не люблю, когда меня заставляют ждать.
Он коротко поклонился и повернулся к коню, остро чувствуя на себе ее взгляд, не отпускавший его все время, пока он садился на коня, пересекал двор и выезжал за ворота на кривую узкую улочку.
Глядя ему вслед, Жуана усмехнулась. Любой другой мужчина на его месте воспользовался бы каждым удобным случаем, которые ему представлялись за два дня пути. Он пересел бы в Экипаж, привязав коня позади, или по крайней мере ехал бы рядом, уговаривая ее оставить открытым оконце. Он сажал бы ее перед собой на коня по собственной инициативе, а не только тогда, когда его буквально вынудили. Он попытался бы всеми правдами и неправдами добиться приглашения от ее друзей в Торриш-Ведраше. Он бы ухватился за возможность заночевать на вилле. И не смотрел бы так, словно его засасывает зыбучий песок, когда она пригласила его поужинать.
Однако, к сожалению, капитан Блейк был не любой другой. Свет не видывал более молчаливого и сурового — и более привлекательного — мужчины. Зачем было предпринимать изматывающую поездку из Висо и возвращение в его сопровождении, если она до сих пор ничего не добилась? Нет, надо что-то срочно делать хотя бы для того, чтобы оправдать утомительное путешествие. Она уверенным шагом направилась к дому.
— Матильда, — обратилась она к своей компаньонке, которая возилась в холле с их чемоданами, — слуги без тебя все сделают. Я не забыла, что в Обидосе у тебя есть сестра, с которой ты очень редко видишься. Можешь пойти к ней сейчас же, безотлагательно, и не появляться здесь до рассвета, когда, я уверена, капитан Блейк появится здесь, готовый к отъезду.
Матильда принялась возражать, что, мол, ее светлости нужно приготовить горячую ванну и что-нибудь перекусить с дороги. И что, мол, не подобает ей одной оставаться в доме, где, кроме слуг, никого нет.
— Достаточно, — сказала Жуана. — Я приму ванну и перекушу независимо от того, здесь ты или тебя нет. А потом, поскольку я устала, я намерена лечь и почитать книгу. Так что иди. Сию же минуту.
Она улыбнулась Матильде и почти не почувствовала угрызений совести, когда Матильда удалилась, рассыпавшись в благодарностях. Она давно не была девочкой, за которой нужен присмотр, и могла за себя постоять.