Министр повернулся к Тони.
— Лорд Кэрхейвен. Мисс Рот делает вам честь. Она ухватила принципы Европейского союза гораздо скорее и лучше, чем мои сотрудники.
Тони улыбнулся.
— У Нины самые лучшие мозги, министр. Это первая причина, по которой я ее нанял.
Алкоголь прибавил Нине храбрости.
— А какая вторая причина?
— Упаковка, — легкомысленным тоном бросил Тони.
Потом он повернулся к соседу и не разговаривал с ней до конца ужина.
Как только тарелки были убраны, все поднялись.
— Я пойду с кем-нибудь пообщаюсь.
Продолжая пожимать руки мужчинам, другую руку он положил ей на плечо.
— Нет, жди в вестибюле. Я сейчас приду.
Нина прошла сквозь толпу, кому-то помахала, кому-то улыбнулась. Она чувствовала себя беззаботной, у нее слегка кружилась голова — может, от выпивки на пустой желудок. Ну и черт с ним. Она вышла из толпы и остановилась возле пыльной пальмы в большом медном горшке, отворачиваясь от жадных мужских взглядов.
Тони появился через минуту. Широким шагом прошел сквозь толпу, расступавшуюся перед ним. Нина обратила внимание, какой он высокий: она на каблуках, но он все равно возвышается над ней. Он вежливо склонился к Нине и повел ее в бар. Нина оказалась зажатой в угол.
— Мне нравится твое платье, — похвалил Сэвидж.
— Я рада, что вам хоть что-то нравится!
Тони тихо засмеялся.
— Не злись. Давай посмотрим, насколько ты действительно хороша.
У Нины перехватило дыхание. Темные глаза и хищная улыбка влекли ее, его желание было откровенным.
От этой наглости она напряглась еще больше. Джефф никогда не смотрел на нее таким опытным взглядом и с такой неколебимой уверенностью.
— Вы приглашаете меня на свидание?
— Нет, я приглашаю тебя в постель. И не говори мне, что ты удивлена.
— Да, думаю, что нет, — пробормотала Нина тихо, опасаясь чужих ушей. А Кэрхейвену, казалось, было на это совершенно наплевать. Как и на все, что она думает.
Нина пристально посмотрела на него. — А если я скажу «нет»? Я буду уволена?
Он немного придвинулся к ней, загораживая от посторонних глаз. Потом наклонился, и их лица оказались так близко друг к другу, что, когда Тони заговорил, Нина вынуждена была смотреть ему прямо в рот.
— Ты умная девочка. Ты знаешь, как я поступаю со своими друзьями. А ты ведь хочешь меня. Так что кончай играть. — Сэвидж протянул к ней руку. — Пошли.
— Мы пойдем наверх вместе? — прошептала Нина.
Тони улыбнулся. Ему нравилось, как этот ребенок краснеет, стреляя глазами вокруг, словно загнанный заяц.
— Что подумают люди?
— А кто на них обращает внимание? — спросил Тони Сэвидж.
Они поднялись вместе в величавом поскрипывающем лифте; с ними ехала пара старых аристократок. Когда последняя из них вышла на четвертом этаже, он повернулся к Нине и коснулся ее грудей. Он ловко погладил их, напрягшиеся соски уперлись в ладонь. Нина ахнула, колени сразу ослабели. Тони ничего не сказал, но улыбкой дал знать, что оценил ее реакцию. Нина почувствовала себя пристыженной, жаркая волна окатила ее.