Уилинг запустил руки в волосы и растрепал их еще сильнее. Почему-то от этого он стал выглядеть гораздо моложе, почти мальчишкой — раздосадованным мальчишкой.
— Я бы рад сказать, что никто в управлении ничего не говорил прессе, но мы оба знаем, что это не так. Я изо всех сил стараюсь выяснить, говорил ли кто-то с журналистами, и если да, то кто, и одновременно я ищу убийцу вашей подруги.
— Интересно, много народу знает о том, что я — свидетель?
Можно было не спрашивать, в Панама-Сити все узнают обо всем в считанные секунды. Уилинг заерзал на табурете.
— Ну… вас видели полицейские, которые осматривали место преступления, но они не знали, что вы можете идентифицировать убийцу.
— А я и не говорила, что могу. Я сказала “попробую”.
— Ладно, об этом знаю я и знает детектив Нейлор.
— Что-о? А он откуда узнал? Уилинг пристально посмотрел на меня.
— Нейлор — детектив из отдела по расследованию убийств, как и я. Обычно мы работаем над делами вместе, если один из нас уже не занят другим расследованием, что в Панама-Сити редкость — за год у нас происходит шесть — восемь убийств, не больше.
Пока Уилинг все это рассказывал, я думала о том, что Нейлор, похоже, единственный, кто знаком с моими показаниями во всех подробностях. Видно, придется самой провести небольшое расследование. Нейлор появлялся в самых неожиданных местах: сначала на гоночном треке, затем у меня в трейлере, а теперь вот оказалось, что он участвует в расследовании убийства Руби. Нужно было разобраться, что все это значит.
Мое внимание привлекло яркое пятно, мелькнувшее за окном. Я повернулась и увидела, что мимо трейлера медленно проезжает огненно-красный “порше” с затемненными стеклами и табличкой с номером, сделанной по спецзаказу, цифры на которой я знала наизусть. В наш трейлерный городишко пожаловал сам мистер Винсент Гамбуццо. Он выехал из-за угла, заметил на стандартном бежевом “таурусе” опознавательные знаки полиции и решил не высовываться, пока пыль не уляжется.
— Послушайте, — я снова переключила внимание на детектива Уилинга, — мне на самом деле все равно, как вы попытаетесь все это объяснить. Я просто хочу попросить, чтобы вы похлопотали о моей защите силами полиции.
Уилинг хотел что-то сказать, но я не дала ему рта раскрыть.
— Знаю, вы не можете поставить у моей двери полицейского на двадцать четыре часа в сутки — может, потому, что вам не хватает людей, а может, причина в моей профессии и в профессии убитой. Не важно, мне нужна хотя бы видимость защиты. Например, пусть мимо моего дома каждый час проезжает патрульная машина с опознавательными знаками.