— Лулу, детка, успокойся, — пропищал Рой Делл.
— Заткнись, червяк!
Лулу продолжала пятиться к двери, размахивая левой рукой, в которой было зажато горлышко разбитой бутылки, а правой рукой держа за ворот Роя Делла так, что бедняга едва мог вздохнуть.
— Будь ты хоть вполовину таким крутым, каким себя считаешь, не шлялся бы по бабам!
— Пошла вон, стерва! — крикнула Тоня.
Она наверняка забыла, что вместе с Роем Деллом “уйдет” изрядная часть сегодняшних чаевых. Толстяк и Фрэнк переглянулись и пожали плечами. Толстяк хмыкнул. Остальные гонщики, да и не только они, почти все посетители просто стояли с разинутыми ртами. Бруно двинулся за супружеской четой, стараясь держаться поближе, но не забывая при этом об осколке бутылки, которым Лулу все еще размахивала. Похоже, во всем зале только Винсент сохранил здравый смысл. Он понимал — чем быстрее Лулу уберется, тем лучше, и, чтобы расчистить ей путь, даже собственноручно распахнул двери.
— Думаешь, я не знаю, что ты волочился за этой девкой, которую убили? — снова накинулась на мужа Лулу. — Думаешь, ты этой твари нравился? Вообразил, что я буду как дура сидеть в грязи и смотреть, как ты любезничаешь с девчонкой, которой по возрасту в отцы годишься? — Ответа она, естественно, не ждала. — А теперь ты еще сюда заявился, чтобы выставить меня на посмешище перед всеми? — Она фыркнула. — Все, Рой Делл, кончились твои счастливые денечки.
Они приблизились к дверям, но, к несчастью, в это же время там оказался детектив Джон Нейлор.
Через раскрытую дверь я видела, как он медленно шел по тротуару, будто просто прогуливаясь. Лулу слишком увлеклась, отчитывая Роя Делла, к тому же она следила только за тем, чтобы на нее не напали в клубе, а оглянуться не подумала. Одним точно рассчитанным движением Нейлор выхватил осколок из руки толстухи и как ни в чем не бывало прошел мимо нее.
— Ну что, ребята, теперь можно спокойно повеселиться? — небрежно бросил Джон.
Супруги Парке все тем же манером двигались к автостоянке. Посетители “Тиффани” некоторое время дружно таращились на Нейлора, а потом вдруг так же дружно потеряли к нему всякий интерес: снова заиграла музыка, и Дикарка Тоня принялась вертеть бедрами и изгибаться.
Стоя на своем наблюдательном пункте у края кулисы, я проводила Джона взглядом. Со стороны могло показаться, что он просто заглянул ненадолго выпить. Но я-то знала, что это не так, Джон Нейлор никогда ничего не делал просто так.
По-видимому, Гамбуццо рассуждал так же, как я, потому что стал кружить вокруг столика Джона. Лицо Винсента все больше краснело, я заметила, что на щеке босса дергается мускул — верный признак того, что он разозлился. Что будет дальше, я знала наперед — всякий раз, когда Джон Нейлор заглядывал в “Тиффани”, повторялось одно и то же: Винсент раздувался, как глубоководная рыба на суше, а Джон невозмутимо наблюдал за ним. Я боялась, что в один прекрасный день Винсент не выдержит и выкинет какую-нибудь глупость, и что тогда будет с нами?