Джиллиан утратила всякое представление о времени, но она благодарила небо уже за то, что этот бесконечный день, наконец, приближался к концу. Она с нежностью посмотрела на соседнюю койку, где, свернувшись калачиком, лежала забывшаяся тяжелым сном Одри. Спасением для нее стала изматывающая морская болезнь, обошедшая стороной Джиллиан. На свое счастье, Одри очень быстро дошла до такого состояния, что просто уже не могла поднять голову от подушки.
С отвращением откинув омерзительно грязное одеяло, Джиллиан заботливо укутала сестру накидкой. Но Одри продолжала дрожать от холода. Отчаявшись, Джиллиан все же натянула заляпанное масляными пятнами одеяло поверх накидки, сообразив, что очень скоро ей самой придется проделать то же самое, если она хочет пережить это плавание.
Измученный вид Одри напомнил Джиллиан еще об одной проблеме. Сестра никогда не отличалась крепким здоровьем. Сколько еще душевных и физических мук сможет она выдержать? Джиллиан нахмурилась. По правде, говоря, она не была уверена в причине такого состояния Одри — то ли виноват был безумствующий шторм, то ли ужасная пища, которой их накормили в первый день плавания.
К горлу Джиллиан подступила тошнота при одном только воспоминании о протухшем мясе, которое большинство обитателей трюма поглощало с завидной жадностью, о черством, заплесневелом хлебе и тухлой воде. А они не плыли еще и двух дней. Джиллиан вспомнила и о том, что им так и не дали горячего питья, чтобы хоть немного согреться в сыром холодном трюме. Будь она послабее духом, наверняка призналась бы, что ее буквально сводит с ума тоска по чашке горячего ароматного чая. Девушке и в голову не могло прийти, что когда-нибудь ее лишат этого продукта, который она рассматривала как неотъемлемую часть своих гражданских прав.
Мягкие черты лица посуровели. Но ведь теперь у нее нет никаких гражданских прав? Она, Одри, все их товарищи по несчастью объявлены гнусным мистером Барреттом всего лишь движимым имуществом Короны!
С губ Джиллиан слетел короткий горький смешок. Будь обстоятельства не столь ужасными, она без труда оспорила бы это. Но девушка прекрасно знала, что не имеет такой возможности. Часом раньше, в тяжкий момент истины, она вынуждена была признать, что все слова, сказанные ей этой мерзкой гадиной, были правдой.
Джиллиан тут же горячо поклялась не дать этому кошмару взять над собой вверх. Она заставила себя думать только о радостном, о том, что все трудности преходящи и временны. Как только условия контракта будут выполнены, они с Одри вновь обретут свои гражданские права. В отличие от большинства окружающих ее несчастных людей двадцатилетних сестер-близнецов после освобождения будут ждать впереди лучшие годы жизни.