— Мне это имя нравится больше, чем Кэти…
— Рурк повез ее в кафе для автомобилистов и заказал картофельные чипсы с перцем и вишневый лимонад.
— Да он шикует, этот твой Рурк!
— Послушай, не надо ехидничать, ладно? В конце концов, парнишка не какой-нибудь сынок преуспевающего издателя, а обычный бюджетный студиозус. К тому же — хотя тебе, возможно, это покажется странным — он любит картофельные чипсы с перцем и вишневый лимонад!
— Извини. Продолжай, пожалуйста!
— После того как они перекусили, Рурк повез Лесли к озеру. Там он остановил машину на берегу и выключил радио — почему-то ему показалось, что тишина больше подходит к данному случаю. Та-ак, как это у меня?.. Вот: «Тишина, окружившая его, была мягкой, плотной и успокаивала, как материнская грудь. Сегодняшний день был до краев наполнен суетой, неприятными сюрпризами и переживаниями, но труднее всего оказалось совладать с разочарованием. А разочаровался Рурк не только в своем лучшем друге, но и в себе самом…»
— Неплохо, — похвалила Марис.
— Спасибо… — рассеянно отозвался Паркер, продолжая быстро листать страницы. — «…Погруженный в свои мысли, он не сразу обратил внимание, что девушка тоже была не похожа на себя. Она казалась угнетенной, задумчивой, хотя обычно Лесли излучала оптимизм и веселье. Очевидно, подумал Рурк, его мрачное настроение передалось и ей. В кафе они говорили о…» Словом, о всяких пустяках. Это ты тоже прочтешь сама, ладно?
Паркер перевернул еще страницу и принялся водить пальцем по строкам, ища нужный абзац.
— Ага, вот… Слушай!..
— Я слушаю.
— «Полная луна висела над самым горизонтом. Колеблющаяся лунная дорожка протянулась почти от берега до берега, но свет луны был холоден. На противоположной стороне озера темнел густой лес. Ночь выдалась безветренной, и со стороны леса не доносилось ни звука. Высокое звездное небо дышало близкими заморозками».
— Мне нравится, — снова сказала Марис.
— Чтобы не тратить зря времени, достаточно сказать, что Рурк и Лесли испытывали непонятную неловкость и поэтому говорили мало. Лесли не спросила, куда они едут; за весь путь от кафе она даже не пукнула… господи, неужели я такое написал?! — спохватился Паркер и, достав из кармана рубашки красный карандаш, что-то вычеркнул в рукописи. — …Но довольно скоро ее молчание начало действовать Рурку на нервы. Он спрашивает себя, о чем она может думать… — С этого места Паркер снова стал читать:
— "Рурк терпел до тех пор, пока ему не стало казаться — он больше не вынесет этого молчания.
— О чем это ты все время думаешь? — спросил он раздраженно.