Ной выдержал еще одну хорошо рассчитанную паузу.
— Вот почему я уверен, что Марис не станет подписывать документ, пока этого не сделаете вы, — сказал он наконец. — Поступив так, вы снимете с ее плеч львиную долю ответственности за события, которые могут произойти — а могут и не произойти в самом ближайшем будущем. По крайней мере тогда совесть не будет особенно ее терзать.
Дэниэл снова взял документ со стола и, пощипывая нижнюю губу двумя пальцами, проговорил:
— Я не глупец, Ной…
При этих его словах Ной едва не поперхнулся.
— И я вижу, что необходимость в составлении такого документа давно назрела…
Сдержав вздох облегчения, Ной кивнул.
— Несомненно, так считал и Говард Бэнкрофт. Это он подготовил бумаги.
— Ты уже говорил. И, говоря по совести, мне это не совсем понятно. Ведь он не мог не знать, что сходный документ уже давно готов и лежит в одной папке с моим завещанием и прочими личными бумагами. Мой личный адвокат составил его несколько лет назад, но у Говарда должна была быть копия.
— Как объяснил мне мистер Бэнкрофт, составленные вашим поверенным документы устарели…
Ной потянулся к пепельнице и с хорошо разыгранной небрежностью стряхнул с сигары пепел. Он вступал на зыбкую почву и сам знал это. До сих пор Ной только убеждал Дэниэла, и его доводы были достаточно разумны и аргументированы — это признал и сам старик. Настала пора совершить ловкий обходной маневр, и ошибиться он не мог. Один неверный шаг мог погубить все.
— Я думаю, — прибавил он задумчиво, — Говард Бэнкрофт решил обсудить эту проблему со мной, а не с Марис, руководствуясь теми же причинами, о которых мы с вами только что говорили. Он не хотел расстраивать ее раньше времени.
— Тогда почему он не поговорил со мной? — удивился Дэниэл.
— По той же причине, мистер Мадерли. — Ной потупился, словно ему было трудно говорить. — Говард Бэнкрофт боялся, что и вы можете отреагировать… гм-м… болезненно. Кроме того, вам могло показаться, будто ваши служащие начинают считать вас неспособным эффективно руководить издательством и принимать столь важные решения.
— Чушь! — резко перебил Дэниэл. — Мы с Говардом были близкими друзьями, и он никогда бы не побоялся сказать мне правду в глаза. Мы ничего не скрывали друг от друга, Ной. Черт побери, мы даже спорили, кому из нас придется первым отправиться на пенсию по состоянию здоровья, и жаловались друг другу на артрит, ревматизм, давление и прочие стариковские болячки.
— Охотно верю, но этот документ будет посерьезнее ревматизма, — возразил Ной. — Несомненно, Говард Бэнкрофт хорошо понимал, насколько щекотливым может оказаться это дело… — Он знаком остановил Дэниэла, пытавшегося что-то сказать. — Как бы там ни было, я рассказал вам то, что узнал от него. В двух словах это можно определить так: из врожденной ли деликатности или по какой-то другой причине мистер Бэнкрофт предпочел действовать через меня.