Ужин решено было закончить на веранде за домом, где было заметно прохладнее. Но не успели они подняться из-за стола, чтобы перейти на веранду, как вдруг в обеденном зале появился откуда-то крупный желто-коричневый шершень. Сделав круг над столом, он опустился на край чашки с кофе, которую Марис как раз взяла в руки. При виде насекомого Марис не удержалась и вскрикнула — что было очень некстати, так как ее вопль можно было принять за ответ на реплику Паркера, касавшуюся ее сокровенных желаний.
Впрочем, сейчас Марис об этом не думала. Припомнив, что говорил им в детстве инструктор летнего лагеря скаутов, она застыла на месте, ибо это считалось лучшим способом избежать укуса насекомым или змеей.
Паркер сперва насмешливо поднял брови, но потом, увидев истинную причину ее тревоги, воскликнул:
— Майкл! Спрей от насекомых, живо!
Майкл метнулся в кухню и вернулся с большим баллоном «Черного флага». Хладнокровно прицелившись, он пустил в шершня шипящую струю. Шершень свалился на стол, несколько раз дернул лапкой и затих.
Паркер первым пришел в себя. Он предложил перебраться на веранду.
Розовый клубничный шербет в высоких вазочках был украшен листочками душистой мяты.
Паркер, нахмурившись, долго рассматривал свою крошечную кофейную чашку, потом мрачно изрек:
— Кофеина здесь не хватит, чтобы взбодрить и муху. Где моя большая кружка, Майкл?
Но ни Марис, ни Майкл не обратили на его ворчание ни малейшего внимания. Осторожно потягивая горячий кофе, Марис слегка покачивалась на качалке и прислушивалась к ночным звукам.
— О чем ты задумалась? — спросил наконец Паркер.
— Я думала, сумею ли я когда-нибудь снова привыкнуть к шуму ночного Манхэттена — к реву машин и пароходных сирен, — ответила Марис. — Теперь мне гораздо больше нравится звон цикад и пение лягушек.
Майкл собрал на поднос пустые вазочки от десерта и унес в дом. Как только дверь за ним закрылась, Паркер наклонился вперед и спросил:
— Собираешься нас покинуть?..
Вентиляторы под потолком раздували его волосы, а свет, лившийся из окон возле двери, освещал только половину его лица; другая же половина пряталась в тени, и Марис никак не могла уловить выражение его глаз.
— Рано или поздно мне все равно придется уехать, — вздохнула она. — Когда ты закончишь первый вариант «Зависти», моя помощь будет тебе не нужна. И тогда…
— Одно никак не связано с другим, Марис, — перебил Паркер нетерпеливо.
Одного звука его голоса оказалось достаточно, чтобы Марис снова почувствовала, как разгорается ее смятение.
Входная дверь по-домашнему уютно скрипнула — это вернулся Майкл.