Горожане выдернули из заборов колья. Драка на мосту разгорелась с новой силой. Много было раненых. Досталось и иезуиту отцу Марку, сидевшему с княгиней. Кто-то открыл дверку кареты и ударил иезуита палкой по шее.
— Папежник, душехват, — кричали горожане, — католический недоверок!
Много разных разговоров наслушались крымские беглецы в тот день. Больше всего люди говорили о княгине Каменецкой. Отец ее, князь Александр Каменецкий, из древнего русского рода, до самой смерти был предан православной вере. И муж княгини был потомком славных киевских князей. Три года назад в расцвете сил он погиб в битве с татарами у Белогородской крепости.
И княгиня Ольга была благочестивой женщиной, чтившей русские обычаи. На второй год по смерти мужа, в год подписания Люблинской унии, она поехала в Вильню к своей подруге, недавно принявшей католичество. А там с ней произошли глубокие перемены. Виленский епископ Протасевич, узнав о богатстве молодой княгини, решил, что ее земли и деньги пригодятся католической церкви. По его совету подруга познакомила княгиню Ольгу с иезуитом, отцом Марком, мужчиной приятным, средних лет. Орден поручил ему вовлечение в католичество состоятельных молодых вдов.
Через год княгиня вернулась в свои владения. Ее сопровождали два иезуита и некий пан Казимир, обучавший ее польским манерам и польскому языку. Перекрещенная в латинскую веру, Ольга называлась теперь Мариной. Говорила она на странном языке, где половина слов была польских, и одевалась только так, как одевались знатные пани в Кракове. В Малом Каменце пошел слух, что иезуиты уговаривают ее написать завещание. После смерти княгини все земли, принадлежавшие ее предкам, должны стать собственностью католической церкви.
Чтобы пани Марина не попала под влияние своего прежнего православного духовника, один из иезуитов обязательно находился при ней и покидал, когда она отходила ко сну. По указке иезуитов княгиня заставляла своих слуг принимать католическую веру и говорить по-польски. Тех, кто не соглашался, она посылала на тяжелую работу и отбирала имущество. А некоторых, особенно упорных, велела заточить в подземелье замка. Многие слуги не соглашались изменить русской вере и бежали куда глаза глядят. Все это узнал Петр Овчина, и все же он был крепко уверен, что княгиня поможет своим, как-никак русская.
Раньше, до своего плена, он был ловчим, часто бывал в замке, и княгиня его хорошо знала.
Петр решил попытать счастья. На следующий день он с утра отправился в замок. Княгиня оказалась в церкви.
Войдя под низкие своды храма, Петр увидел бледного, перепуганного попа Сергия. Церковный склеп был открыт, и двое княжеских стремянных вынимали оттуда серебряный гроб с останками старого князя Александра, отца хозяйки. Княгиня приказала попу вскрыть гроб, но Сергий, дрожа от негодования и страха, отказался. Тогда иезуиты, находившиеся в церкви, сами сняли крышку, все перерыли внутри и нашли одни кости. Гроб поставили посередине церкви. Отец Марк сел за гробом на низенькой скамеечке, укрылся скатертью, а другой стал задавать вопросы княжеским костям.