— Батько! Что здесь творится? — спросил Петр. — Разве здесь не русские люди живут?
— Многие русские паны продали свой народ, свою веру! — гневно сказал поп Сергий. — Из-за корысти и стали польскими шляхтичами… А простых русских людей король сделал быдлом. Теперь у мужика и суда королевского нет, а есть только суд панский. Что пан захочет, то и делает… Ты видел вчера на мосту нашу княгиню. А всё иезуиты ее учат… Недаром видели люди дьявола прошлой ночью на крыше замка. Стоял черный, мохнатый, с кочергой в руках и огонь изо рта метал. А нам, попам, она горы златые сулила, лишь бы мы от святой веры отступились… Заставили вот меня церковь отомкнуть, не хотел, да отомкнул. Княгиня грозит все наше порушить. И язык русский ей стал плох: и грубый, и простой. На нем будто бы пригодно только холопа промеж собой размовлять. Всего не расскажешь.
— Что же, батько, будет, коли по-ихнему сбудется?
— Не будет того, сыне. Простой народ не допустит, поднялись мужики, не хотят латинской вере покоряться. И польскому крулю Жигимонду тоже не хотят служить. Ты видел, какая сила собралась в Запорожье! Разве такой народ сделаешь рабами? А московский царь — заступа всего христианства на земле. На него наша надея. Русским людям давно пора снова стать единым народом. Да сохранит бог нашу родную землю.
Рано утром, еще не взошло солнце, Петр Овчина с товарищами на хороших конях выехали из местечка Малый Каменец на Чернигов и дальше на Москву. Поп Сергий сдержал свое обещание. Путники не только получили исправных лошадей, но и денег на дорожные расходы.
Словно провожая в дорогу, печально благовестил колокол на колокольне святого Николая.
На пути встречались заброшенные пашни, забитые досками православные церкви и дома. Недалеко от московской границы Петр Овчина увидел десятка два женщин, впряженных в соху. Помещик, разодетый в синий кунтушnote 95, без жалости подгонял кнутом выбившихся из сил женщин и злобно орал на них:
— Эй, быдло! Шевелись!..
Мужики бежали на Днепр, за пороги, от принявшего католичество русского пана. И он решил отомстить их женам и матерям.
На второй день Петр Овчина со своими спутниками подъезжали к границе Московского государства. Миновав заставу, они в сопровождении стрельцов въехали в город Чернигов. Когда-то могущественная столица русского княжества сейчас была небольшим торговым городом. Воеводой в нем сидел Федор Курятников, боярский сын. Воевода считал себя обиженным: в прошлом году царским указом его перевели в Чернигов из города Рыльска. Вот он и думал: за что опалился на него царь?