— Ты лжешь, — пробормотал он, оторвавшись на мгновение от ее губ. — Ты лжешь! — Его глаза странным образом стали почти черными с зеленоватым отливом; наверное, это был цвет ревности. — Скажи, другой мужчина сможет заставить тебя так дрожать? Скажи, изза другого мужчины ты будешь терять сознание? Скажи, черт тебя подери, потому что я не спал ни одной ночи спокойно в течение этих двух месяцев и хочу услышать правду!
Дейзи уже не было холодно; на ней, кажется, стала сохнуть одежда — таким горячим стало ее тело. Внизу живота собиралась горячая тяжесть, и тепло разливалось по всему телу, а сердце колотилось с сумасшедшей скоростью.
— Ты прекрасно все видишь и знаешь, черт тебя подери, — сказала она. — Ты хочешь услышать правду? Я хочу любить тебя. Я хочу, чтобы ты занялся со мной любовью. Я хочу, чтобы мы друг с другом занялись любовью. Достаточно ясно?! — закричала она, хотя он стоял совсем близко.
— По крайней мере, честно, — сказал он. — Наконецто.
— Тогда еще немного правды. Я не могу заснуть по ночам, изза того что хочу тебя, и по утрам, потому что ищу тебя рядом, чтобы ты поцеловал меня на рассвете. Я ненавижу привлекательность Надин, я ненавижу всех Клар и Лили, ненавижу твою жену, забравшую двадцать лет твоей жизни. Я думаю о тебе, когда пытаюсь работать и когда пытаюсь отдыхать. Я думаю о тебе, когда вижу любого высокого мужчину, где бы это ни случилось, когда ктонибудь с темными вьющимися волосами идет мне навстречу по улице. Я думаю о тебе, когда вижу ребенка, когда вижу малышей. И я ненавижу тебя за то, что ты заставил меня все это переживать, все это чувствовать.
Последние слова она прошептала: у нее перехватило дыхание.
— Роди мне ребенка, — очень мягко попросил Этьен. Впервые в жизни в нем говорили чувства, которые не поддавались никакому контролю.
— Не надо просить меня об этом, — прошептала в ответ Дейзи.
— Ты знаешь, сколько малышей было сегодня на пляже? — продолжал он. — Еще полгода назад я не обратил бы на это внимания. — Он втянул в себя воздух. — Это мания, наваждение. Пока в моей жизни не появилась ты, со мной просто не могло такого случиться.
— Обстоятельства против нас, Этьен. Нельзя принимать в расчет только наши чувства.
— Роди мне ребенка, — повторил он, не слыша ее слов.
— Это не так просто, — запротестовала она, но не оттолкнула его руки, его ладони согревали ее грудь.
— Это просто, очень просто. — Он легко целовал ее губы. — Остальное сложно.
Но чуть позже они забыли обо всех сложностях, обо всем на свете: их страсть, их желание были так велики, их любовь смела все преграды на пути друг к другу.