— Что насчет развода? — спокойно спросил Бурже, после того как последний из поверенных покинул комнату и они уселись вдвоем за длинным столом со стаканами коньяка в руках.
— Продолжайте апеллировать, конечно… Ходатайствуйте перед магистратом. — Этьен провел рукой по волнистым волосам, когда ему в ответ напомнили, что многие пути для них уже закрыты. Взяв свой стакан, он опрокинул его, не скрывая огорчения.
— Дьявол, — сказал он, одновременно делая знаки Бурже, чтобы пододвинул бутылку поближе. — Развод мне теперь еще более необходим, чем когда бы то ни было:
скоро родится ребенок. А адвокаты Вортов — это еще один юридический маневр, который означает новые проволочки.
— Я думаю, мы до чегонибудь скоро докопаемся. У меня есть свой человек среди прислуги герцогини, мы устроили его лакеем. Его зовут Шарбю, это компетентный человек.
— Я хочу, чтоб мой ребенок был законнорожденным. Бурже ничего не мог ответить Этьену, прекрасно понимая его состояние. Но, оставаясь адвокатом в любой ситуации, он тут же отметил все альтернативные варианты.
— Вы можете дать ребенку свое имя и сделать его законным наследником позже.
Этьен улыбнулся практичности Фелиса.
— Изабель намного жестче, чем можно предположить. Мне следовало бы это знать, после того как я имел с ней дело все эти годы.
— Я уверен, что не может быть и речи о поражении! — твердо сказал Бурже.
Фелис Бурже ни разу не проиграл ни одного дела, и не собирался потерпеть свое первое поражение именно от герцогини де Век. И дело было не только в том, что для этого крестьянского парня, который вознесся столь высоко, мысль о поражении была невыносима. Изабель всегда в открытую презирала его, и он готов был судиться еще десять лет, чтобы лишить ее титула герцогини.
С момента получения телеграммы Этьен обдумывал возможность визита к Изабель. Он собирался сделать последнюю попытку договориться до отъезда. Герцог согласен был упасть перед ней на колени и умолять о разводе. Это был последний шанс. В экстремальной ситуации гордость не имела значения, он думал о будущем своего еще не рожденного ребенка.
— Я думаю, что заеду к Изабель до отъезда, — объявил он, не поднимая глаз от стакана.
Зная, что герцог не разговаривал с женой с тех пор, как покинул свой дом много месяцев назад, Бурже понимал, что заставило его принять такое решение.
— Вы хотите, чтобы я поехал с вами? Герцог посмотрел на адвоката поверх своего почти пустого стакана и сказал:
— Нет, — он в друг усмехнулся. — Пусть лучше не будет свидетелей, когда я стану унижаться.
— Ну, пусть вместо меня будет Шарбю. Я его подготовлю. Я свяжусь с ним до того, как вы доберетесь до Изабель.