— У вас загадочная улыбка. Может, поделитесь со мной, чему вы улыбаетесь? — мягко спросила Дейзи.
— Ну, вообщето я раздумывал, как подступиться к вам, — его зеленые глаза сверкнули изумрудными искрами.
— И это говорите вы?
— Видите ли, моя репутация, — он усмехнулся, — это серьезная проблема.
— Именно ее я и собираюсь проверить.
— Так это что, научные исследования? — он иронично приподнял бровь.
— О небо!.. — вздохнула Дейзи, развязывая одну из лент в своих волосах. — Я думала, что научу вас коечему, что умею я.
Он был ошеломлен, и она рассмеялась как ребенок, увидевший чтото новое.
— Вы что, не знаете, что абсароки достаточно раскованные люди? — она дразняще улыбнулась.
— Вероятно, я забыл об этом, — осторожно ответил герцог.
Она изящным жестом стянула ленту с волос и бросила к туфлям и чулкам. Потом подняла на него темные глаза, обрамленные густыми, длинными ресницами.
— Испугались?
— Разумеется, нет, — спокойно ответил он, освобождаясь от жакета. — А что, должен был? — улыбаясь ей, он наклонился и снял ботинки.
Было бы невежливо с его стороны вспомнить о том, что он был своего рода рекордсменом в борделе мадам Белу.
Так же небрежно, как он освобождался от своей одежды, Дейзи начала расстегивать платье. Его шелковая кремовая рубашка отправилась на пол балкона вслед за жакетом. Когда он освободился от брюк, Дейзи отметила, что его нижнее белье было из белого хлопка и фасон был гораздо более смелым, чем обычно принято у мужчин. Герцог шил белье на заказ и хотел чувствовать себя комфортно, особенно при игре в поло.
— У вас необычное белье…
— Откуда вы знаете? — спросил он, чтобы хоть както противостоять ее вызывающему самообладанию.
— Я живу в этом мире уже тридцать лет и успела коечто повидать.
— Женский сарказм меня раздражает, — он пристально смотрел на нее.
— Так же, как меня — высокомерие мужчин. Мне что, не позволено даже невинное замечание?
— Относительно мужского белья — нет. Я считаю невежливым обсуждать предыдущих любовников.
— Бог мой, как вы раздражительны. А разве я говорила чтонибудь относительно любовников?
Ему очень хотелось убрать с ее лица эту улыбку вместе с «невинным замечанием».
— И, конечно, вы не хотите женщину, которая во всем с вами не согласна?
— Мы мало в чем соглашаемся друг с другом, — спокойно сказал он, соображая, что, возможно, снова делает ошибку, стоя тут раздетым перед женщиной, которую едва знает.
Дейзи улыбнулась. Хэзэрд Блэк узнал бы эту улыбку: так умела улыбаться ее мать.
— Ну, в некоторых вещах, — промурлыкала она, — мы, я думаю, могли бы сойтись во взглядах.