— Как удобно иметь столь романтическое объяснение своему цинизму! А после смерти отца твои денежные дела уладились?
— Да, ему пришлось все оставить мне, иначе состояние перешло бы к дальнему родственнику, который живет в австралийской глуши со своей женой-туземкой.
— Значит, тебе повезло. Ах, если бы мой отец оставил мне хотя бы фартинг! Правда, я не жалуюсь. Тетя Джиллиан завещала мне все свое имущество. Но расскажи о Тадже! — попросила она, не желая предаваться горестным мыслям. — Он действительно так великолепен, как на картинах?
Флинн кивнул.
— И все, что рассказывают те, кто видел его в лунном свете, тоже истинная правда.
Он стал красочно описывать памятник вечной любви и другие чудеса света, которые ему довелось посмотреть за годы путешествий.
Они прикончили бутылку и начали другую, добавляя горячую воду к уже остывшей. Прежняя непринужденность отношений вернулась. Он остроумно расписывал забавные случаи из своей жизни, опуская только те подробности, по которым она могла узнать самого богатого в Англии человека. А Фелисия припоминала собственную юность, когда ее мир был еще наполнен светом и радостью.
— У меня всегда были свои лошади, — объясняла она. — Прекрасная вороная и длинноногая гнедая, которая могла скакать без устали. Хотя, кажется, с тех пор прошла целая вечность. Муж их продал.
«Я подарю тебе нового коня», — едва не вырвалось у Флинна, но это означало бы продолжение отношений. Поэтому он сочувственно заметил:
— Какая низость!
— Верно. Ужасно так говорить о мертвых, но я готова была его убить.
— Как мне повезло, что тетушка Джиллиан пригласила тебя. Я, кажется, никогда не заглядывал в Абердин, но ни за какие блага на свете не желал бы пропустить сегодняшний вечер.
— Я тоже.
Она вспыхнула, осознав, что этот голый мужчина, сидящий напротив, еще несколько часов назад был ей совсем чужим.
— Никто не узнает.
Не нужно было быть ясновидящим, чтобы понять ее неловкость и волнение.
— Кроме прислуги.
— Им заплачено за забывчивость.
— Правда? Ты в самом деле считаешь…
— Не только считаю, гарантирую.
Что-то в его вкрадчиво-зловещем тоне заставило Фелисию призадуматься.
— Разве до сих пор нас посмели побеспокоить? Она снова улыбнулась:
— Тебе можно только позавидовать. Спасибо за заботу, как и за остальные благодеяния.
Ненавидевший комплименты и выражения благодарности, Флинн поспешно сменил тему:
— Я еще не рассказал о своем путешествии по Туркестану. Ты не устала? Хочешь поспать или послушаешь?
Можно подумать, кто-то способен уснуть рядом с этим великолепным мужчиной!
— Поскольку самой мне там никогда не бывать, пожалуйста, поведай, о могучий повелитель!