— Но, видимо, чертовски выгодно, — сказал Трей, оглядев окружающие его алчные лица.
Она стояла в этом роскошном борделе, притягивая как магнит ищущие мужские взгляды, и сердце у нее бешено колотилось. После того как умерли родители, средств хватило только на полгода, а ей нужно было кормить младших братьев и сестер. Три дня тому назад она оставила им столько еды, чтобы они смогли продержаться месяц, и пообещала вернуться с деньгами и припасами. Самая старшая, она взвалила весь груз ответственности на себя, рассудив, что раз обстоятельства сложились таким образом, то она должна поехать в Елену и продать единственное, что у нее оставалось, — себя.
Поэтому она оказалась здесь, надеясь, что получит достаточно денег, чтобы братья и сестры продержались до летнего урожая. Она сжала дрожавшие пальцы в безнадежной попытке скрыть охвативший ее страх и взмолилась: «Боже, пусть они захотят меня!»
Джесс Олвин, бывший этим вечером в игривом настроении, начал торг с пяти тысяч долларов, что вдвое превышало цену, которую он заплатил бы за китаянку.
Глаза девушки на мгновение расширились, когда на вступила на возвышение в центре комнаты, но она быстро взяла себя в руки, так что Трей подумал, уж не почудилось ли ему это почти незаметное движение.
Предложения шли с увеличением в тысячу долларов до тех пор, пока Джесс Олвин и Джейк Пол-трейн не остались одни. Наконец Джесс вышел из игры, и тишина настала в тот момент, когда Полтрейн остался один. Это была тревожная тишина, так как все слышали об отвратительном обращении Джейка с женщинами. Ходили упорные слухи, что алкоголь и опиум сделали его импотентом, от чего его лечила только жестокость.
Чу напряженно всматривался в присутствующих.
— Двадцать пять тысяч, джентльмены! Раз! — Ищущий взгляд обежал комнату. — Два!
Уже слово «продано» было готово сорваться с его губ, а Джейк Полтрейн сделал шаг вперед, когда Трей внезапно оторвался от дверного проема, разделяющего две комнаты, и сказал:
— Пятьдесят тысяч.
Присутствующие застыли, словно пораженные громом, испытывая в то же время облегчение, а через мгновение повернулись, с восхищением глядя на бесстрашного сына Хэзэрда Блэка. Трей имел репутацию экстравагантного человека, но то, что произошло, выходило далеко за рамки простого мотовства.
Красивый и элегантный, он стоял в свободной, ненапряженной позе, спокойно ожидая. Те, кто знали его с детства, безошибочно узнали в нем отцовскую породу. Та же приятная полуулыбка и надменность.
— Предложено пятьдесят тысяч долларов. — На загадочном лице Чу появилась тень улыбки. — Желаете ли вы продолжать торг, мистер Полтрейн?