— О, понятно. — Ее глаза угрожающе сверкнули. Ты все уже просчитал за меня.
— Очевидно, это тебе не по вкусу, — бросил Джонас. — Мне нужна жена. Ну, или, если отбросить такую возможность, постоянный партнер. Однако ты хочешь быть всего лишь временной любовницей.
Итак, шах и мат. — Какое-то время он молчал, а затем бросил на нее изучающий взгляд. — Что, эта проблема и была той причиной, по которой ты долго не подпускала к себе мужчин?
— Нет, конечно. После того как я сюда вернулась, у меня напрочь пропал интерес к мужчинам — до тех пор, пока я не напросилась за твой столик тем вечером в «Ангеле».
— И в первый раз я жалею об этом. — Джонас устало потер глаза. — Не могу поверить, что мы ведем этот разговор.
— Я не ожидала подобного.
— Почему?
— Я не сомневалась, что мы рано или поздно расстанемся. — Эйвери пожала плечами. — Наша связь была слишком пылкой, чтобы не остыть, как поется в песне.
Его глаза холодно блеснули.
— И это в то время, когда я был уверен, что нашел любовь всей своей жизни! А для тебя это была всего лишь любовная интрижка, которую ты в любой день могла прекратить. Как и все предыдущие, — жестоко добавил он.
— Ты так говоришь, будто их было по меньшей мере сто! Всего две! — Она вскочила. — Джонас, я больше так не могу! Пора спать. Ты как-то собирался лечь в комнате для гостей, так что ловлю тебя на слове.
Джонас покачал головой, поднимаясь на ноги:
— Нет смысла продлевать агонию. Я уеду прямо сейчас.
— Как хочешь. — С высоко поднятой головой Эйвери вышла в коридор. Боль в груди свидетельствовала о том, что ее сердце разбито. — Тогда прощай.
Спасибо за подарки.
Джонас сардонически улыбнулся:
— И тебе спасибо. Это было действительно незабываемое Рождество.
— Весьма, — мрачно согласилась она и открыла дверь. — Поезжай осторожно.
— Эйвери, ради бога! — Он смотрел ей в глаза. Тебе больше нечего сказать?! Неужели все, что было между нами, должно закончиться вот так?
— Разумеется, не должно. Это твой выбор.
— А ты сделала свой.
Она молча кивнула, не в силах произнести ни слова, чтобы не разразиться рыданиями.
Джонас задержался на крыльце, когда она собиралась закрыть дверь.
— Чуть не забыл. С Новым годом.
Эйвери была безмерно рада, что встретиться ей придется только с Фрэнсис, когда на следующее утро она открыла ателье. Никакая косметика не могла скрыть следы бессонной ночи, проведенной в слезах.
— О, дорогая, что случилось? — воскликнула подруга.
— Джонас и я вчера ночью расстались, — призналась Эйвери. — Я как следует выплакалась, чтобы выбросить его из своей жизни, и… и… — И, к ее ужасу, слезы полились снова.