— Там, где умер Кеннет Флеминг. Более того, в том самом коттедже.
— Черт. — Он сглотнул.
— Когда вы разговаривали с ним вечером в среду, Кеннет Флеминг не сказал, что едет в Кент повидаться с Габриэллой Пэттен?
— Нет.
— Вы не знали, что у них роман?
— Нет.
— Вы не знали, что у них роман с прошлой осени?
— Нет.
— Что они планировали развестись со своими нынешними супругами и пожениться?
— Нет. Откуда? Ничего этого я не знал. — Он повернулся к жене. — А ты об этом знала, Элли?
На протяжении всего этого допроса она наблюдала за мужем и сейчас ответила с совершенным хладнокровием:
— В моем положении я вряд ли могла это знать.
— А вдруг она обмолвилась в разговоре с тобой тогда, в марте. На ужине.
— Она пришла туда с Хью.
— Я имею в виду, в дамской комнате. Или где-нибудь еще.
—Мы не оставались наедине. И даже если бы остались, признание в том, что трахаешься с чужим мужем, неподходящая тема для разговора в туалете, Гай. По крайней мере, между женщинами. — Выражение лица Эллисон и ее тон смягчили резкость этого высказывания, но все вместе взятое приковало к ней пристальный взгляд мужа. Воцарилось молчание, и Линли позволил ему продлиться. За открытой дверью на реке просигналил катер, и казалось, вместе с этим звуком в комнату ворвалась струя прохладного воздуха. Ветерок пошевелил листья пальмы и сдул со щеки Эллисон прядку каштановых волос, выбившихся из-под персикового цвета ленты, стягивавшей их на затылке. Гай торопливо поднялся и закрыл дверь.
Линли тоже встал. Хейверс метнула на него взгляд, говоривший: «Вы с ума сошли, он же по уши влип», — и нехотя стала приподниматься с мягкого дивана. Линли вынул свою визитную карточку и со словами:
— На случай, если вы еще что-нибудь вспомните, мистер Моллисон, — протянул ему карточку, когда Моллисон отходил от двери.
— Я все вам сказал, — проговорил Моллисон. — Не знаю, что еще…
— Иногда что-то всплывает в памяти. Услышанный разговор. Фотография. Сон. Позвоните мне, если это произойдет.
Моллисон сунул карточку в нагрудный карман пиджака.
— Разумеется. Но не думаю…
— Такое бывает, — сказал Линли. Он кивнул жене Моллисона, чем и закончил беседу.
Они с Хейверс молчали, пока не оказались в лифте, который плавно двинулся вниз, на первый этаж, где консьерж отомкнет замки и выпустит их на улицу, Хейверс сказала:
— Он темнит.
— Да, — согласился Линли.
— Тогда почему мы не остались, чтобы прижать его к стенке?
Двери лифта раскрылись. Полицейские вышли в холл. Консьерж выполз из своей каморки и проводил их до двери с неукоснительностью тюремного надзирателя, освобождающего заключенных.