Уэбберли махнул рукой в сторону стены, на которой красовались изображения двенадцати жертв маньяка. Все они были убиты одним и тем же способом на вокзалах Лондона и на пригородных станциях. Вместе со случаем на вокзале Ватерлоо насчитывалось уже тринадцать убийств за пять недель. Газеты истошно голосили, требуя немедленного ареста Потрошителя, а Эдвардс, словно его это ничуть не касалось, насвистывал сквозь зубы песенку, разыскивая на захламленном столе Уэбберли булавку, чтобы прикрепить к стенду фотографии новой жертвы.
— Неплохо вышло. — Отступив на шаг, он полюбовался своей работой. — По кусочкам сшил беднягу.
— Господи! — не выдержал наконец Хильер. — Ты не человек, ты — гиена! Хоть бы свой грязный халат оставлял в лаборатории, когда поднимаешься к нам на этаж. У нас тут и женщины работают, знаешь ли!
Эдвардс скроил мину, долженствовавшую изобразить почтительное внимание к словам начальства, однако его проворные глазки иронически ощупали фигуру старшего суперинтенданта, задержавшись на мясистом загривке, выпиравшем из воротника, и на пышной шевелюре, которую Хильер подчас именовал своей гривой. Пожав плечами, патологоанатом подмигнул Уэбберли.
— Шеф у нас настоящий джентльмен, — проворчал он, выходя из кабинета.
— Черт бы его побрал! — рявкнул Хильер, когда за врачом захлопнулась дверь.
Уэбберли расхохотался.
— Глотни хереса, Дэвид, — посоветовал он. — Бар у тебя за спиной. Всем нам неохота торчать тут в субботу.
После двух рюмочек хереса Хильер уже не злился на патологоанатома. Присоединившись к Уэбберли, он печально созерцал фотографии, развешанные на стене кабинета.
— Поди разберись, — угрюмо бормотал он, — Виктория, Кингз-Кросс, Ватерлоо, Ливерпуль, Блэкфрайерс, Пэддингтон. Черт его дери, хоть бы он алфавитный порядок соблюдал, что ли.
— Да, маньякам часто недостает аккуратности, — посочувствовал Уэбберли.
— Имена пяти жертв до сих пор даже не установлены, — сокрушался Хильер.
У всех украдены удостоверения личности, деньги и верхняя одежда. Если нет ничего подходящего в заявлениях об исчезнувших людях, приходится опознавать их по отпечаткам пальцев, а это, сам знаешь, быстро не делается. Мы стараемся как можем.
Хильер повернулся лицом к приятелю. Одно он знал точно — Малькольм всегда делает все, что в его силах, а когда настанет пора подсчитывать очки, он скромно отойдет в сторону.
— Извини. Я чересчур суетился?
— Есть малость.
— Как всегда. Так что там опять у Ниса с Керриджем? Из-за чего сыр-бор на этот раз?
Уэбберли бросил взгляд на часы.
— У них там в Йоркшире очередное убийство. Они снова не сошлись во мнениях и направили к нам гонца со всеми бумагами. Знаешь кого? Священника.