Сначала ей показалось, что Уэйн затеет спор, но, к ее облегчению, он послушно направился к двери. Обрадовавшись, Сильвия решила его проводить. Открыв дверь, она увидела «лендровер», притормозивший у тротуара, и ее сердце лихорадочно забилось. Словно заметив ее замешательство, Уэйн неожиданно сгреб ее в охапку, прижал к открытой двери и грубо поцеловал в губы.
Сильвия немедленно вырвалась, но Рэн, уже вылезший из «лендровера» успел заметить и поцелуй, и ее более чем легкомысленный наряд.
К счастью, у Уэйна в кармане зазвонил мобильный телефон, и он направился к машине, бормоча что-то в трубку.
Когда Рэн подошел к двери своим широким и решительным шагом. Сильвия не знала, что и делать.
— Рэн! — слабым голосом воскликнула она. — Какая неожиданность. Я не знала… Я не ожидала…
— Конечно, нет, — резко ответил Рэн, шагнув мимо нее в крохотную прихожую и плотно затворив дверь. — Прости, если я не вовремя, но боюсь, я помешал бы гораздо сильнее, если бы приехал, скажем, на полчаса раньше.
Сильвия густо покраснела, заметив взгляд Рэна и догадавшись, на что он намекает. Рэн решил, что Уэйн ее любовник.
— Это не… мы не… Уэйн просто мой друг… — защищаясь, промямлила она.
Рэн тут же изогнул бровь.
— Друг! Скажи, Сильвия, и часто ты встречаешься с другом, одетая только в его рубашку?
— Это не Уэйна рубашка, а Алекса, — с пылающим лицом возразила Сильвия.
Что здесь понадобилось Рэну? Зачем он приехал? Ее сердце забилось еще быстрее.
— Рубашка Алекса? — нахмурившись, переспросил Рэн.
— Да… Мне нравится ее надевать… Она напоминает мне о доме… об Алексе и о тебе. Я скучаю по вам обоим, — дерзко ответила Сильвия, и затаила дыхание в ожидании его ответа.
Должно же быть какое-то объяснение его приезду и реакции на поступок Уэйна… Можно ли надеяться, что за его злостью скрывается хотя бы капелька ревности? Я уже женщина, — напомнила себе Сильвия, — а не ребенок, и…
— О доме…? — Рэн внезапно нарушил ход ее мыслей. — Вряд ли твоей маме понравится, что ты называешь «Отель-Плейс» своим домом.
Сильвия прикусила губу. Мать, и вправду, не одобряла ее привязанность к дому Алекса и предпочла бы, чтобы Сильвия, как и она, чувствовала себя горожанкой.
— Я уже взрослая, — храбро заявила Сильвия. — Я сама все решаю…
— Вижу… И когда разгуливаешь перед друзьями в рубашке Алекса, это только твой выбор, да, Сильвия?
Ее лицо вспыхнуло. Теперь в голосе Рэна не чувствовалось ни малейшей ревности, а только братская обеспокоенность.
— Я… я не ожидала, что Уэйн придет. Было так жарко. Я приняла душ и…
— Уэйн… Так это и есть тот друг, который выцыганил у тебя половину твоего содержания за последние три месяца?