Она обидела Селин, устало подумала Tea. Ничего, потом она извинится перед ней. Ее сестра права. Это безрассудное отчаяние и эта одержимость очень напоминали те же чувства, что владели ею, когда она вышивала знамя. Только тогда она не испытывала подобного ужаса, от которого сейчас слабело тело и все словно замерзало внутри нее.
Знамя.
Ашера.
Не наказан ли Вэр Богом за то, что усомнился в истинности Святого писания?
Она этому никогда не поверит. Если он умрет, то только потому, что отдал свою жизнь за нее. Какой бы проступок он ни совершил, но такой жертвы уж точно нельзя требовать от него.
Кадар ощутил эту мощную силу сразу же как только въехал в ворота. Ее удар по его сознанию был силен и прицелен, как бой призрачных барабанов.
Время ничуть не ослабило Старца.
Синан ожидал его на ступенях лестницы своего дворца, и довольная, свирепая улыбка кривила его губы.
— Ты вернулся ко мне. Я всегда знал об этом.
— Я пришел просить убежища. Я не задержусь здесь.
— Убежища для этих слабых глупцов, что остались там? Их бы разрубили на куски, не пошли я свои барабаны.
— Но ведь вы сделали это.
— Ради тебя, не ради них.
— Тогда, ради меня, пошлите им помощь, чтобы отразить новую атаку Кемала.
— Но ты уже здесь. Мне не нужно сохранять им жизнь. — Он холодно улыбнулся. — И ты можешь быть уверен, что вскоре забудешь о них. Ты уже сейчас чувствуешь, как все дальше, все больше отдаляешься от них, ведь правда, Кадар?
Кадар ощутил, как его все глубже затягивает в водоворот чудовищной силы, из которой так трудно выплыть, а Синан продолжал наращивать воздействие своей воли.
Он уже забыл, как тяжело противостоять ей. В какой-то момент он мог потерять свою свободу.
— Я ни за что не забуду их. — Он помолчал. — И если они умрут, я буду помнить о них всегда. Воспоминания могут быть гораздо сильнее, чем присутствие живых людей, они разрастаются, пока не овладеют каждым уголком мозга и сердца. — Он увидел, что Синану не понравилась эта мысль, и поспешил продолжить: — Так почему бы вам не послать кого-нибудь присмотреть за этими слабыми людьми, чтобы быть уверенным, что Кемал не превратит их в воспоминания?
Синан смотрел на него без всякого выражения.
— Ты всегда доставлял массу беспокойства, Кадар.
— Но вы никогда не позволяли никому тревожить вас.
— И впредь не собираюсь. Раньше ты принадлежал почти полностью мне. Я очень хотел, чтобы ты остался. Тебе не было равных. Сильнейшие всегда чувствуют эту притягивающую силу яснее всего и сражаются с ней жестче всех. — Он развернулся и стал подниматься по каменным ступеням. — Но ты вновь вернулся ко мне. Посмотрим, как сильно ты хочешь спасти этих франков.