Кадар покачал головой.
— Нет.
Когда Вэр скрылся из виду, Кадар повернулся к ней.
— Не огорчайтесь, это не ваша вина. Вы ведь не знали.
Она до сих пор ничего не знает, подумала Tea раздраженно. Все это лишено смысла.
— Я всего лишь попросила его достать мне немного листьев шелковицы, а вы ведете себя так, словно он направился завоевывать город.
Кадар улыбнулся.
— Тогда ему пришлось бы собрать армию. Но чтобы завоевать дерево шелковицы, он, как человек чести, не мог никого взять с собой. Он утверждает, что у него нет чести, но вы ведь понимаете, что это неправда.
— Я ничего об этом не знаю. Ясно одно, что вы поднимаете слишком много шума из-за какой-то ерунды.
— Возможно, вы правы. — Он взял ее за локоть. — Но как бы то ни было, мы ничем не можем помочь ему теперь. Нам остается только ждать. Не желаете ли взглянуть на моих соколов?
— Вы занимаетесь соколами? — Она позволила ему увлечь себя к входу в замок? — Для охоты?
— Частично для охоты. А еще просто потому, что нравится любоваться их полетом. Нет ничего величественнее и прекраснее на земле, чем сокол, парящий в небе. — Он остановился у входа в замок. — Но прежде всего вам следует разговеться, пост вам ни к чему, вы еще очень слабы.
— Сегодня я чувствую себя намного сильнее, просто я немного устала.
— Усталость ведет к болезни. Поберегите свои силы. Они понадобятся вам для того, чтобы выращивать своих червей. Вы на самом деле замечательная вышивальщица?
— Самая лучшая в Константинополе. — Он прыснул со смеху. Она посмотрела на него с удивлением. — Но это действительно так.
— Я и не сомневаюсь. Меня просто восхищает ваша очаровательная, неподражаемая скромность. Нет, правда, я нахожу самоуверенность достойной восхищения. Это как изысканный блеск драгоценности.
— Лорд Вэр рассказал вам о нашем разговоре? Я не совсем уверена, помнит ли он что-нибудь из того, что я говорила ему прошлой ночью.
— Он помнит все. — Его улыбка погасла. — Иногда это очень мучительно.
— Да. — У нее самой в душе немало такого, что она предпочла бы забыть.
— Я так и думал, что вы поймете. — Кадар провел ее в большой зал. — А теперь давайте с вами поедим, чтобы вы смогли от всего сердца восхититься моими великолепными птицами.
— Это Альенора. — Он достал сокола из клетки. — Ну разве она не красавица? Я назвал ее в честь Альеноры Аквитанской.
Птица и в самом деле была великолепная, стройная, с крепким загнутым клювом.
— Почему?
— Потому что она коварная, неистовая. Она любит свободу и яростно сопротивлялась пленению. У меня ушел почти год на то, чтобы приручить и натренировать ее. — Он усмехнулся. — Впрочем, я справился с этим гораздо лучше, чем король Генрих II, который так и не смог покорить и приручить свою Альенору, а потому он на долгие годы заточил ее в темницу.