Два вечера спустя факелы зажигал уже не Гарун, а один из солдат.
— Его отправили домой, — ответил Кадар, когда Tea спросила его об этом. — Он вернулся в деревню прошлым вечером. Вэру не понравилось, он слишком мал.
— Но он так гордился… — гнев вспыхнул в ее душе. — Сколько же ему должно быть лет, чтобы зажигать факелы и бегать с мелкими поручениями?
— Он слишком мал, — повторил Кадар. — Это не место для детей.
Нет, подумала она с горечью, это место для женщин, которых держат для постели и услуг, и для мужчин, которых обучают убивать.
— Он не должен был отсылать его назад.
Кадар пожал плечами.
— Вэр считал, что так будет лучше.
Ее взгляд скользнул вверх, к темной фигуре на дальнем конце крепостной стены. В это время Вэр всегда стоял там, подолгу вглядываясь в горы.
Вэр только пальцем шевельнул, и жизнь мальчика полностью изменилась. Вэр испытывал вожделение, и женщина занимала место в его постели. Вэр отказал в своем покровительстве, и ворота крепости закрылись для нее.
Святые небеса! Пусть она ничего не может сделать с его абсолютной властью над другими, но она больше не позволит ему держать ее здесь.
Она повернулась и побежала через двор.
— Куда вы? — крикнул ей вслед Кадар.
Не отвечая, она промчалась через холл, затем вверх по лестнице и, наконец, по винтовой длинной лестнице, ведущей на крепостную стену. Распахнув дверь, она вышла на воздух. Там она остановилась на мгновение, пытаясь выровнять дыхание и собраться с мыслями, прежде чем подойти к нему.
Боже милостивый! Он показался ей таким одиноким. Она могла почти дотронуться до той стены отчуждения, которую он воздвиг вокруг себя.
Ну что ж, он сам сделал свой выбор. Человек не может ожидать ничего другого, если он всех отталкивает от себя. Она не станет тратить на него своего сочувствия. У нее хватает собственных огорчений и забот, и одна из них зависела от него.
Она прошла вперед и остановилась рядом.
— Я должна поговорить с вами.
Вэр, не повернув головы, продолжал глядеть на горы.
— Уже поздно. Идите спать.
— Еще рано. Прошло уже пять дней. Почему вы держите меня здесь?
Он по-прежнему не смотрел на нее.
— Кадар сказал, что вы еще не совсем здоровы.
Она фыркнула.
— Прошли даже мои ожоги. — Подойдя к нему почти вплотную, она вызывающе произнесла: — Я не могу здесь больше бездельничать. Мне надо начинать мою работу.
Он не отвечал.
Ей хотелось схватить и потрясти его.
— Почему вы не позволяете мне уйти? Вы ведь не хотите, чтобы я здесь оставалась. Я почти не видела вас с тех пор, как вы принесли мне мои листья.
Он наконец взглянул на нее.