— Кадар может заключить сделку с кем угодно и купить что угодно. Почему бы не ребенка?
Как просто. Почему бы не ребенка? Почему не Селин? И тем не менее, эти слова значили для нее все.
— Когда это может произойти?
— Я отошлю его сегодня вечером… Если это будет безопасно.
— Это просто чудо, — сказала она нетвердым голосом. — Я даже не знаю, как благодарить… Я обязательно отплачу вам. Я клянусь.
— Чудеса не совершаются такими людьми, как я. Я не собираюсь их делать ни для вас, ни для нее. Я это делаю для себя. — Он подошел к столу и налил вина в бокал. — Я не хочу еще одной Джеды.
— Никто не мог знать, что такое зло обрушится на деревню.
— Нет? — Он отпил глоток. — Держу пари, что Великий Магистр де Райдфорт вовсе не считает, что он негодяй. Он думает, что все средства хороши для моего уничтожения.
Она уставилась на него в недоумении.
— Почему они так ненавидят вас? Что вы такого сделали?
— Что? — Он долил вина в бокал. — Они сказали, что я украл груду золота из сокровищницы Храма. Думаю, вас это не удивит, ведь вы назвали меня вором в нашу самую первую с вами встречу.
— Тогда я вас не знала.
— Ну а теперь вы убедились в моей честности и мягком, деликатном обхождении?
— В вас совсем нет ни мягкости, ни деликатности, но я верю в вашу честь. Вы слишком нетерпеливы, чтобы позволять себе хитрость и обман.
Он насмешливо улыбнулся.
— Итак, даже моя честность опорочена.
— У вас есть одно достоинство. Вы держите слово. — Она встретила его пристальный взгляд. — Именно это для меня важнее всего. Вы сказали, что привезете сюда Селин, и я верю вам.
Он помолчал мгновение, глядя прямо ей в глаза, затем резко отвернулся и хрипло произнес:
— Возвращайтесь назад, к мальчику.
Она направилась к двери, затем остановилась. Ей не хотелось сейчас оставлять его одного. Под этой суровой, грубой оболочкой она увидела и почувствовала боль и страдание, непостижимые для нее.
— Что вам… может… Могу ли я как-то помочь вам?
— Помочь? — Он издевательски улыбнулся. — Уж не предлагаете ли вы мне свое тело в утешение?
Она покраснела от досады. Ей следовало прежде подумать, а потом предлагать свою помощь. Только дурак протягивает руку, пытаясь погладить раненое животное.
— Нет. — Она взялась за ручку двери.
— Подождите. — Он внезапно оказался возле нее. — Все мой неуклюжий язык. Я не имел в виду… Я собирался… — Он пробормотал проклятие и отвернулся. — Ладно, не имеет значения.
Он, видимо, пытался сказать, что сожалеет о своих неловких словах, поняла она. Возможно, глупо, но она попыталась снова:
— Может быть, я все же могу помочь вам?