Она обхватила его лицо руками, провела пальцем по губам и прошептала:
— Ну давай же.
И тут все кончилось. Она поняла, что уже никогда не будет такой, как прежде, что никогда и не захочет быть такой, как прежде.
— Получилось не так, как хотелось бы.
Его хриплый голос, горящие глаза, его пульсация внутри нее — все наполнило Шанталь первобытной силой, она почувствовала себя женщиной.
— Я хотел медленно и долго, — прошептал он ей в ухо, снова начиная двигаться.
Теперь он делал это по-другому — не спеша, уверенно. Это было великолепно. Сногсшибательно. Она едва могла дышать. Одна волна удовольствия сменялась другой, и она кричала, громко, долго, и это был крик наслаждения, эхом отозвавшийся в комнате и в ее душе.
Она смотрела на него. Куэйд понял это, как только проснулся.
— Ты давно не спишь? — спросил он, его глаза щурились от яркого утреннего солнца.
— Да нет. — Простыни мягко зашуршали, когда она изменила положение. — Ты всегда спишь так громко?
— Нет.
Никогда. По крайней мере в последние несколько месяцев. Сегодня он спал как убитый, со странной женщиной у себя в кровати и в ее объятьях. Странной потому, что ее присутствие казалось ему очень знакомым.
Он полежал еще немного, ожидая вопросов типа «что я здесь делаю?», которые выведут его из этого расслабленного состояния, и когда они не последовали, перекатился на свою половину кровати, открыл глаза и увидел Шанталь рядом. Она смотрела прямо на него. От этого взгляда он окончательно проснулся. «Это похоже на утреннюю чашку кофе», — подумал он, очарованный глубоким взглядом ее глаз цвета кофе без молока… или их выражением. Серьезные — да, а еще сосредоточенные, как будто единственное, на что стоит смотреть, — это он. В груди у него все сжалось — не от страха, это было приятное чувство. Он поднял руку и коснулся ее щеки — кожа была такой белой и нежной, что казалась почти прозрачной в ярком свете.
— Доброе утро. — Голос у нее звучал хрипло. Не из-за долгих ли ночных часов наслаждения?
Эта мысль заставила его улыбнуться.
— Да, действительно доброе. Особенно потому, что ты все еще здесь.
— Я думала о том, чтобы уйти, но… — Она запнулась. — Мне показалось, что это будет несколько проблематично.
Потому что она едва могла пошевелиться. Проклятье.
На смену угрызениям совести пришло желание, но Куэйд попытался заглушить его мыслями о ее неопытности. Почти девственница.
— Ты, должно быть, чувствуешь себя немного…
— Уставшей? Напуганной? Или довольной?
— Я думаю, уставшей.
— Ну, в самом что ни на есть положительном смысле. Мышцы ноют.