Меррик издал возмущенный возглас.
— У тебя, что, совсем нет соображенья, парень? Если я отдал бы такой приказ, то наверняка дал бы знать о нем страже!
Воин судорожно сглотнул.
— Милорд, — взмолился он, — я было засомневался, но она пригрозила, что ваш гнев, да и ее тоже, будет ужасен, если я ее задержу! И она так на меня посмотрела… — стражник побледнел.
— Милорд, боюсь я сглаза, ведь все мы знаем, что она ведьма!
— Никакая она не ведьма, — угрюмо сказал Меррик, — а женщина, и гораздо более умная, чем ты, судя по всему!
Симон подвел коня и передал поводья Меррику.
Я снимаю тебя с поста, Жерар! Мне не нужны в моем войске такие глупцы, как ты!
Через минуту Меррик мчался к деревне в сопровождении воинов.
Он не сомневался, что Алана предприняла попытку сбежать. Насколько он понял, девушка вовсе не глупа. Разумеется, девчонка постарается скрыться в лесу, а не пойдет по скалистому берегу, где ее легко было бы обнаружить. Но сначала Меррик решил заглянуть в деревню, полагая, что беглянка не могла намного опередить его. Но даже если и уже опередила намного, преимущество все равно оставалось за ним: он скакал верхом, девушка шла пешком.
Меррик со своим спутником почти уже добрался до деревни, когда им навстречу попались несколько крестьян.
— Эй, вы! — крикнул он, придерживая лошадь. — Девушка., . Алана… Где ее хижина?
Один из крестьян показал в сторону полей.
— Там, рядом с выгоном, — крикнул он. Меррик жестом отослал одного из воинов на другой край деревни.
— Остальные — к хижине старика Обри! Посмотрите, нет ли ее там, — отдавал он приказания, — Если не найдете у Обри, обыщите все дома,
Через несколько секунд и сам Меррик спрыгнул с коня. Яростной решимостью было отмечено каждое его движение. Он стремительно направился к крохотной хижине, крытой соломой, и широко распахнул дверь, сгорая от нетерпения.
Алана похолодела.
От ужасного предчувствия волосы зашевелились у нее на голове. Даже не оборачиваясь, она поняла, кто открыл дверь.
Массивная фигура Меррика почти полностью закрыла дверной проем, его плечи были такими широкими, что слабый солнечный свет не попадал через дверь внутрь хижины. Рыцарь не произнес ни единого слова, однако свирепое выражение лица достаточно ясно свидетельствовало о его гневе. По мере того как все больше нависала гнетущая тишина, обострялась тревога Аланы.
Меррик вошел в хижину и медленно закрыл за собой дверь.
Время остановилось.
Когда наконец раздался его голос, он был почти неправдоподобно спокойным… угрожающе спокойным, как вскоре она поняла.
— Я предупреждал тебя, саксонка, что больше не потерплю попыток сбежать от меня.