Мучительный круговорот мыслей закончился, лишь когда Джеффри наконец нашел короля. Найти Джона было не так-то легко. Он мог передвигаться по королевству с огромной скоростью, а место назначения, которое он называл людям, у которых останавливался, утром перед отправлением, не всегда совпадало с местом остановки вечером. В первые дни его правления такие отклонения от плана, как правило, являлись невинным следствием посланий, заставлявших короля сворачивать с пути, или же неожиданным желанием воспользоваться случаем и поохотиться на огромного вепря или оленя, замеченного неподалеку. Однако теперь это порождалось внезапной подозрительностью Джона или его отвратительным желанием, застать кого-нибудь врасплох, подвергнуть штрафу или наказанию.
Июль почти подошел к концу, когда Джеффри смог наконец сообщить Джону печальные новости и передать просьбу лондонцев об освобождении от участия в войне и о помощи. Король пребывал в отвратительном расположении духа. Он бросил на Джеффри недобрый взгляд и изучил даты на письмах.
— Ты что, полз из Лондона на карачках, раз тебе понадобилось столько времени, чтобы добраться до меня?! — прорычал Джон.
— Нет, милорд, — невозмутимо ответил Джеффри. — Но, кажется, я трижды объехал всю Англию, чтобы найти вас. Вы так быстро перемещаетесь, что я не мог нагнать вас.
— Кто учинил пожар?!
На этот раз Джеффри не пытался следить за своим голосом. Впервые он не нашелся, как ответить. Если король намекает, что Лондон сожгли дотла только для того, чтобы избежать набора в армию, то он — просто безумец! Джеффри поймал глазами злобный взгляд Джона, прикованный к нему. Нет, король не безумен… по крайней мере не более, чем раньше. Он просто пытается разозлить Джеффри. И хотя ожоги начали заживать, пока Джеффри находился в пути, он знал, что шрамы все еще видны на его лице и руках. Значит, Джон понимает, что его племянник участвовал в тушении пожара и что его симпатии на стороне города. Либо это просто злая шутка, либо король надеется, что толкнет Джеффри на грубость или вызывающее поведение. Но зачем?
Джеффри вдруг все понял. Если он будет вызывающе себя вести, Джон сможет использовать это как предлог для отклонения петиции лондонцев. Джеффри не нравилось ни настроение, ни коварство короля. Джон в любом случае не получит удовлетворения, даже если выиграет эту битву умов и самообладания.
С притворной застенчивостью Джеффри опустил глаза, как приличествует скромному молодому человеку, и рассказал историю о свече, упавшей на солому в церкви Святой Марии, которую узнал от олдермена в Саутуорке. Прежде Чем Джон успел вспомнить, что Лондон разделен с Саутуорком широкой рекой, он описал ветер, перебросивший огонь через мост, почему и сгорел Лондон.