И тут вот пришлось ему практиковать все серии ритмов – три по три, три по семь, три по девять. А девять по девять подошли бы? Просто интересно. Ответ: да, подошли бы и серии девять по девять, и он выдержал бы – считал бы себе и считал потихонечку. Но дура Лариса не выдержала. И тут опять горячая пора – надо впитывать и гнать энергию вверх по позвоночнику. Она извергает силу Инь – много силы. Брать. И не отдавать. Тут дисциплина сознания нужна. Тут визуализация энергетических потоков воздвигает реальность на месте представления. Так духовное бессмертие выковывается шаг за шагом. Достигается же оно только при способности сознательно направлять каждое движение энергии в организме.
Полное торжество духа над телом, как видите. И в этом смысле – идеализм самый махровый. С другой же стороны, человеческое сознание не только проникает в суть вещей, оно не только управляет перевоплощениями сути вещей, оно СОЗДАЕТ СУТЬ этих самых вещей, оно генерирует вещи. Каково? Да ведь это же субъективный идеализм, не правда ли? Притом, обратите внимание, что адепты субъективно-идеалистических систем тем успешнее в генерировании вещей, в созидании сутей и сущностей, чем меньше у них творческого воображения. Потому что если бы у них, у адептов, было бы развитое творческое воображение, ум бы их рисовал им химеры, мысль бы их перепрыгивала с одного образа на другой, словно теннисный мяч, брошенный в горную реку. Они бы не способны были сосредоточиться на визуализации одного образа. И один этот единственный образ не реализовался бы. А размазался бы в цветную кляксу.
Путин бы наш, к примеру, если бы был наделен творческим воображением, то сравнивал бы Ларису с другими. Вспоминал бы, мечтал, думал бы, а вот был ли такой же пушок на пояснице у того аккуратного и сосредоточенного японского мальчика. У того дисциплинированного японского мальчика, который касался его, Путина, показывая приемы дзюдо осенью двухтысячного года, во время визита в Японию.
Он старался бы вспомнить этого мальчика – такого цельного, целеустремленного, такого собранного. Он не таким неряхой, небось, был бы, как эта дура Лариса. Подушки разбросала, колготы, дура, сняла и бросила на кушетку в комнате. А ведь есть же специальное помещение для переодевания. Ведь тысячу же раз говорено, не разбрасывать трусы и прочее тряпье по спальне. А вот мальчик-то японский, насупленный такой, аккуратный весь, он бы аккуратненько, стопочкой все сложил бы. Правильно?
Но у Путина малоподвижное было воображение творческое. И он недолго вспоминал о японском мальчике. Так-то вот.