Стоило Волку коснуться языком упругого бугорка, вздымавшегося в самом сокровенном местечке Кэролайн, как тело ее выгнулось, охваченное экстазом, и забилось в мучительно-сладостных конвульсиях. Он поднял голову лишь тогда, когда она, ослабевшая и умиротворенная, неподвижно распростерлась на одеяле.
Но его тело горело еще более неистовым, чем прежде, желанием слиться с ней, и, прильнув к Кэролайн, он по биению ее сердца с радостью почувствовал, что она готова вновь отдаться его ласкам.
Кэролайн трепетала от восторга и безудержной, пламенной страсти. Поцелуи Волка, которыми он покрывал ее тело, наполняли все ее существо каким-то необыкновенным, восхитительным теплом и светом. Она казалась себе невесомой, парящей, точно раскинувшая крылья птица, в бескрайней небесной синеве.
Она обняла Волка за плечи, бормоча что-то бессвязное, и широко раскинула ноги. Он глубоко погрузил свой член в ее вожделеющее лоно и, не сдерживаясь более, принялся ритмично и быстро вздымать и опускать бедра. Пронзительный крик удовлетворенной страсти вырвался из груди Кэролайн, сливаясь с шумом волн и шелестом лесных деревьев. Счастье и трепетный восторг, которые она испытывала в эту минуту, впервые за долгое время заслонили от ее внутреннего взора картины кровавых ужасов, пережитых ею.
Волк удовлетворенно вздохнул и устало опустил голову на грудь Кэролайн. Он долго оставался недвижим, и Кэролайн решила было, что его сморил сон. Но внезапно она услышала его шепот у самого уха:
— Вам не тяжело?
— Нет! Совсем нет! — с жаром солгала Кэролайн. Ей так не хотелось разрушать волшебство слияния с ним!
Рафф, по-видимому, понял ее, а может быть, им двигало подобное же чувство, во всяком случае он осторожно лег на бок, увлекая за собой и Кэролайн, не разжимая объятий и не нарушая единения их тел. Голова Кэролайн покоилась теперь на его руке. Он отвел прядь светлых волос с ее лица и спросил:
— Так лучше, не правда ли?
Он улыбнулся ей такой милой, светлой, обворожительной улыбкой, что у Кэролайн перехватило дыхание. Ах, если бы он улыбался почаще! Она провела кончиком пальца по краю его нижней губы, и он, быстро нагнув голову, слегка сжал фалангу ее тонкого пальца зубами и принялся ласкать его языком. Кэролайн ощутила, как тело ее вновь окатила волна страсти.
Она смущенно прикрыла глаза, чтобы Волк по их блеску не догадался о снедающем ее желании, но, застонав, вновь широко открыла их. Волк, вне всякого сомнения, разделял ее чувства: его член, покоившийся в глубине ее лона, вдруг отвердел и увеличился в размерах.