Сегодня я хочу поговорить о Тибо, предводителе волков, и о сеньоре де Везе.
Теперь поведаю вам, каким образом я сам узнал о событиях, которые собираюсь описать.
Прочли ли вы мои «Мемуары» и помните ли друга моего отца по имени Моке?
Если прочли, то у вас должно было сохраниться смутное воспоминание об этом человеке.
Если вы их не читали, то у вас нет никакого представления о нем.
И в том и в другом случае я должен изобразить Моке.
С тех пор как помню себя, то есть с трех лет, мы — мой отец, моя мать и я — жили в небольшом замке Фоссе, на границе департаментов Эна и Уаза, между Арамоном и Лонпре. Без сомнения, этот маленький замок получил свое название от окружавших его огромных рвов, заполненных водой.
О сестре я не говорю: она воспитывалась в парижском пансионе и мы видели ее лишь раз в году, во время каникул.
Кроме моего отца, моей матери и меня самого, в замке жили:
1) большой черный пес, по кличке Трюфель, служивший мне верховым животным и имевший вследствие этого право входить куда ему захочется;
2) садовник Пьер, ловивший для меня в саду лягушек и ужей (этими тварями я очень интересовался);
3) неф, камердинер моего отца, по имени Ипполит, нечто вроде черного Жокрисса, невероятно простодушный (я думаю, отец держал его только для того, чтобы пополнять свою коллекцию забавных историй, которую мог с успехом противопоставить глупостям Брюне 1);
4) сторож Моке, которым я восхищался, потому что каждый вечер он рассказывал мне удивительные легенды о привидениях и оборотнях; эти рассказы прерывались всякий раз с появлением «генерала» (так называли моего отца);
5) наконец, кухарка, откликавшаяся на имя Мари.
Эта последняя совершенно теряется в смутном тумане моей памяти: ее имя вызывает в сознании нечто неопределенное и, насколько я помню, в ней не было ничего, о чем стоило бы рассказывать.
Впрочем, сегодня мы займемся Моке.
Попытаюсь дать вам его физический и нравственный портрет.
3
В физическом отношении Моке представлял собой человека лет сорока, невысокого, коренастого, широкоплечего, твердо стоявшего на ногах.
У него была загорелая кожа, маленькие глаза с острым взглядом, седеющие волосы, сходившиеся на шее черные бакенбарды.
Он встает из глубин моей памяти одетым в треуголку, зеленую куртку с посеребренными пуговицами, плисовые штаны и высокие кожаные гетры, с ягдташем на плече, ружьем в руке, коротенькой трубкой в зубах.
Поговорим немного об этой трубке.
Она не просто принадлежала Моке — она сделалась его неотъемлемой частью.
Никто никогда не видел Моке без нее.
Если Моке случайно вынимал трубку изо рта, он держал ее в руке.