— И ты думаешь, что драконы охотно отдадут мне свои лучшие камни, чтобы я увез их во Францию? — спросил Джим.
— Думаю, мало кто пойдет на это, — сказал Секох. — Обычно если дракон куда-то отправляется, то это означает, что коммуна отправила его в командировку или же он пользуется большим уважением и влиянием в коммуне. Впрочем, я помогу тебе поговорить с ними, думаю, мы сможем убедить их. Но отправляться нужно немедленно.
— То есть как это — немедленно? — резко спросила Энджи.
— Боюсь, миледи, что сию секунду, — ответил Секох. — Я, правда, думаю, что мы сумеем убедить их на первом же собрании. Но скорее всего, они захотят обсудить наше дело между собой и обдумать как следует: тогда этот вопрос отложат на некоторое время. Может, даже на месяц или вроде того. Стало быть, чем быстрее мы приступим к делу, тем лучше, а сегодняшний день подходит как нельзя лучше.
Джим и Энджи переглянулись.
— Похоже, придется отправляться, — вздохнул Джим.
— Ты же можешь во Франции оставаться человеком, — вставил Брайен.
— А что, если мы сможем спасти принца, только если я обернусь драконом или если нам это еще зачем-нибудь понадобится? — возразил Джим.
— Черт! — выругался Брайен. — В таком случае тебе и правда нужно пойти к драконам.
В последнее время Джиму не часто удавалось посидеть с Секохом, вот и теперь им пришлось лететь к тому самому входу в драконью пещеру, из которого Джим некогда — в том же самом обличий, что и теперь, — впервые вышел в этот мир средневековья. Он расправлял драконьи крылья в последний раз так давно, что совсем забыл блаженство парящего полета.
Полет — сначала набрать высоту, потом поймать термал и плавно двигаться к цели, расправив неподвижные крылья, — был как-никак трудом. Парение — медленное скольжение над поверхностью земли без единого взмаха крыльев — это абсолютное наслаждение. Он подумал, что в будущем непременно наверстает упущенное и будет почаще отрываться от земли только ради удовольствия. Затем ему пришло в голову, что он мог бы стать настолько искусным магом, чтобы обратить Энджи в дракона, и тогда они смогли бы парить вместе.
— Пещеры прямо перед нами, — голос Секоха вывел Джима из задумчивости.
Одна из скал с зияющим проломом пещеры была прямо перед ними. Секох, опередив Джима, приземлился возле входа.
Джима на мгновение охватила паника: он никак не мог вспомнить, как приземляться в таких условиях, но его драконье тело, похоже, могло заботиться о себе само. Задние лапы ухватились за край скалы, крылья сложились почти в тот же миг, и Джим благополучно приземлился. Он направился ко входу.