— Простите меня, сэр, — в конце концов обеспокоенно сказал мистер Рамсей. — Я пойду, если во мне нет необходимости.
Мистер Тагоми кивнул, и мистер Рамсей вышел.
— Чаю, генерал? — спросил мистер Тагоми.
— Нет, сэр.
— Сэр, — сказал мистер Тагоми, — я должен признаться, что мне страшно. Что-то жуткое мне чувствуется в этой встрече.
Генерал склонил голову.
— Мистер Бейнес, которого я принял, — продолжал мистер Тагоми, и которого приглашал к себе домой, заявил, что он швед. Однако, при ближайшем рассмотрении я убедился, что на самом деле это в некотором роде высокопоставленный немец. Я говорю об этом потому что…
— Продолжайте, пожалуйста.
— Спасибо, генерал. Его лихорадочное состояние, связанное с этой встречей, побуждает меня сделать вывод о том, что это связано с политическими сдвигами в Рейхе.
Мистер Тагоми не стал упоминать о другом факте: о том, что ему известно, как генерал не смог прибыть в заранее установленное время.
— Сэр, — отозвался генерал, — теперь не стоит строить догадки. Не та информация.
Серые его глаза отечески светились. В них не было никакой злобы.
Мистер Тагоми переварил упрек.
— Сэр, мое присутствие на этой встрече — простая формальность, чтобы сбить с толку нацистских ищеек?
— Естественно, — сказал генерал. — Мы заинтересованы в поддержании определенной легенды. Мистер Бейнес — представитель одной из стокгольмских фирм, чисто деловой человек. А я — Синиро Ятабе.
Мистер Тагоми подумал: «А я — мистер Тагоми. Такова моя участь».
— Несомненно, наци следят за всеми перемещениями мистера Бейнеса, — сказал генерал.
Он положил руки на колени, сидя совершенно прямо… как если бы, подумал мистер Тагоми, он принюхивался к далекому, едва уловимому запаху кухни.
— Но чтобы разоблачить его, они должны пользоваться законными методами. В этом и заключается подлинная цель: не введение и их в заблуждение, а соблюдение формальностей в том случае, если выявится, кто он такой на самом деле. Вы понимаете, что, например, для того, чтобы задержать мистера Бейнеса, им придется сделать больше, чем просто пристрелить его, что они могли бы сделать, если бы он приехал, ну, скажем безо всякого прикрытия.
— Понимаю, — сказал мистер Тагоми.
"Похоже на игру, — решил он, ибо склад мышления наци известен.
Значит, предполагается, что я буду полезен".
На столе зажужжал интерком. Раздался голос мистера Рамсея:
— Сэр, мистер Бейнес здесь. Пригласить его к вам?
— Да! — прокричал мистер Тагоми.
Дверь открылась, и вошел мистер Бейнес, изысканно одетый, отутюженный, весь с иголочки. Лицо решительное, сосредоточенное.