— О чем ты говорил с лейтенантом Элби? — спросила Синтия.
— О любви и браке.
— Да, эту часть нестареющей мудрости я слышала.
— Знаешь, он еще слишком молод, чтобы остепениться. Элби сделал ей предложение.
— О женитьбе на Энн Кемпбелл я не сказала бы — «остепениться».
— И то верно. — Я пересказал Синтии наш недолгий разговор с Элби.
— Теперь бедняга получил назначение в Гуам. Вот что случается, как в древнегреческой трагедии, когда смертный познает богиню... Он сходит с ума, его превращают в животное или неодушевленный предмет — или же ссылают в Гуам вместо Эгейского моря.
— Типичная мужская чепуха.
— Пусть... Семейные отношения у Кемпбеллов носили такой патологический характер, что места для любви и счастья просто не оставалось. Не приведи Господь попасть в такую нездоровую атмосферу.
— Но наверное, у них были нормальные отношения до того, как ее изнасиловали.
— Полковник Мур утверждает, что нормальные. Думаю, он нарисовал правдивую картину... Кстати, помнишь альбом, который мы видели в ее доме? Там есть фотографии, сделанные летом, между первым и вторым курсами. До и после изнасилования. Разница заметная.
— Да, по фотокарточкам можно определить, когда произошла та или иная семейная трагедия. Подонки, совершившие групповое изнасилование, вряд ли получили удовольствие и продолжали жить как ни в чем не бывало. И о последствиях, конечно, не думали.
— Последствия — страшная вещь. Хорошо, что преступников настигает справедливая кара. Но тогда ночью, в лесу, поблизости не было полицейских.
— Тогда не было, зато сейчас есть мы... Как ты думаешь раскрутить генерала Кемпбелла? — спросила Синтия.
— Не знаю, решим по ходу дела. Хорошо бы потрепать его как следует. Впрочем, он уже заплатил дорогую цену за свои ошибки. И потом, все-таки генерал...
На стоянке возле штаба базы было почти пусто. Всего несколько машин, включая служебный генеральский лимузин темно-оливкового цвета и джип, поданный, вероятно, вместо того, который находился сейчас в ангаре на Джордан-Филдз.
— В час ночи Энн Кемпбелл прошла через тот боковой выход, села в джип и поехала на бой с призраками прошлого, — сказал я задумчиво.
— И победили призраки.
Мы обошли двухэтажное здание из темного кирпича, построенное, очевидно, в тридцатые годы и отдаленно напоминающее школу — с той только разницей, что по обе стороны дорожки были расставлены пустые гаубичные снаряды 105-миллиметрового калибра и из каждого по ироничному контрасту торчали цветы. На лужайке красовалось несколько артиллерийских орудий разных эпох — наглядная демонстрация промышленного прогресса.