— Я беру вас под стражу, — обратился я к нему. — Пойдемте.
Капитан Коллинз сделал знак своему клиенту, чтобы тот не вставал.
— По какому обвинению? — осведомился он.
— За поведение, недостойное офицера и джентльмена.
— Бросьте, мистер Бреннер, это же общие слова...
— Плюс нарушение воинских порядков, упущения в работе и так далее — статья 134-я. Плюс пособничество после факта преступления, преступный сговор и дача ложных показаний... Еще немного, капитан, и вы нарушите статью 98-ю — неподчинение правилам расследования.
— Как вы смеете?!
— У вас найдется пара наручников? — обратился я к Кенту.
Тот растерялся.
— Пол, мы собрались обсудить юридические тонкости. Вы не можете брать под стражу... Нет, вы, конечно, имеете право, но не тогда, когда я веду разговор с подозреваемым и его адвокатом.
— Полковник Мур не подозревается в убийстве, следовательно, оснований для разговора нет. При наличии оснований разговор вел бы я, а не вы, полковник.
— Черт возьми, Бреннер, вы забываетесь...
— Полковник, я забираю взятого под стражу, — сказал я ему, потом Муру: — Встать!
Тот повиновался, не глядя на своего адвоката.
— Следуйте за мной.
Мы с Синтией вышли из кабинета, Мур мрачно плелся за нами. Длинные коридоры вели в крыло, где размещаются камеры для заключенных. Большинство камер были пусты, и я без труда нашел одну, с открытой дверью, рядом с камерой Далберта Элкинса. Я легонько подтолкнул Мура внутрь и захлопнул дверь.
Далберт Элкинс посмотрел на меня, потом на Мура и удивленно присвистнул:
— Эй, шеф, это же полковник!
Не обращая на него внимания, я сказал Муру:
— Вы обвиняетесь в том, о чем я говорил раньше. Имеете право не отвечать на вопросы и право выбрать себе адвоката.
Мур заговорил первый раз с тех пор, как мы приехали в управление.
— У меня уже есть адвокат, — напомнил он. — Вы только что угрожали ему.
— Кроме того, все, что скажете, в трибунале может обернуться против вас.
— Я не знаю, кто это сделал.
— Разве я говорил, что это сделали вы?
— Нет, но...
Далберт Элкинс внимательно прислушивался к нам. Подойдя к решетке, он сказал Муру:
— Не зовите адвоката, полковник. Он их на дух не выносит.
Мур только глянул на Элкинса, потом проговорил:
— Полковник Кент информировал меня, что я не имею права выезжать за пределы базы, поэтому я вынужден был обратиться к юристу...
— Сейчас вы не только ограничены в передвижении — вы находитесь в заключении.
— А меня скоро выпустят, — вмешался Далберт. — Переведут в казарму. Премного вам благодарен, шеф.
Я снова игнорировал сержанта.
— Я располагаю неопровержимыми доказательствами, что вы были на месте преступления, полковник. Их достаточно, чтобы засадить вас за решетку лет на десять — двадцать.