Данила невольно дернулся – слова Андрея словно бы обожгли его. Это была правда. Там, на скале «Последнее Пристанище», прежний Данила умер, просто перестал существовать.
– «Что-то переменилось во мне», – рассказываешь ты дальше. – Андрей продолжил читать книгу. – «Не знаю, что это было – спокойствие обреченного, приговоренного к смерти или же, напротив, бесстрашие сильного. Но я перестал бояться, мучиться, переживать. Я словно бы умер». Анхель, ты помнишь, как записывал эти слова Данилы?
– Да, конечно, – подтвердил я.
– Ничего не напоминает? – Андрей улыбнулся. – Данила «словно бы умер», он «перестал бояться, мучиться, переживать». По-моему, мы уже понимаем, о чем будет первая Скрижаль, не так ли?..
– Не может быть! Да! – я не верил своим ушам.
– И что случилось дальше? – спросил Андрей и развел руками.
– Я увидел Источник Света! – почти воскликнул Данила.
– Все не случайно, – Андрей взял кофейник и налил себе еще кофе. – Один из трех основных критериев, по-моему, у нас сработал.
Фантастика! Данила действительно пережил на скале «Последнее Пристанище» то, что предписывает первая Скрижаль. А явление Источника Света словно подтвердило это! То есть, когда мы искали первую Скрижаль Завета, Данила уже знал, что соответствует ее сути. Но самое удивительное: я не заметил этого, хотя собственноручно писал оба текста!
– О подобном перерождении рассказывают многие «жития святых», – продолжил Андрей через минуту, пока мы оба приходили в себя. – Святыми старцами часто становились отъявленные грешники – преступники и душегубцы. Христианское учение, еще начиная с апостола Павла, видит в этом Божий промысел.
Кстати, характерная традиция: принимая монашеский чин, человек получает новое имя. Это символ. Монах не от мирской жизни отрекается, а от прежнего себя. Умирает, чтобы воскреснуть. «Истинно, истинно говорю вам: если пшеничное зерно, падши в землю, не умрет, то останется одно; а если умрет, то принесет много плода».
Христос умирает фактически. Мирской человек, постригаясь в монахи, умирает виртуально – человека с прежнем именем больше нет. Но тут главное – принцип, это символическая штука. Разумеется, это переименование не всегда срабатывает... Ну что, берем «Всю жизнь ты ждала»? Нам надо найти еще два других основных критерия.
Андрей снова стал перекладывать книги, отыскивая среди них нужную. А я думал о том, с каким удивительным юмором он рассказывает об этих, очень серьезных вещах. «Разумеется, это переименование не всегда срабатывает...» – иронично подмечает Андрей. И в его голосе столько доброты! Мне весело, мне смешно, мне радостно. Даже не знаю почему.