Это ложь! — хотел крикнуть Леон.
— Сэр, пожалуйста, не шевелитесь, иначе я сделаю вам больно, — снова попросил врач. — Господа, может быть, вы побеседуете за дверью?
Леон скрипнул зубами, а Вонахью как ни в чем не бывало продолжал:
— Никто не позволит ей этого сделать, есть свидетели.
Полицейский насторожился и внимательно посмотрел на Леона, а рыбак растерянно заметил, что ни одна мать никогда не стала бы сбрасывать дочку со скалы.
— Но она же мачеха, сержант!
— Умоляю вас, выгоните его, — прошептал Леон, чувствуя опять в груди лунный коготь.
— Выйдите, господа! — властно приказал врач. — Пожалейте моего пациента! Сэр, — обратился он к Леону, когда закрылась дверь, — мне не нравится ваш вид. Может быть, поедем в больницу? Мне кажется, у вас не в порядке с сердцем. Не рискуйте. Полиция разберется во всем.
— Спасибо, доктор, я справлюсь. — Леон сумел овладеть собой. — Какие красивые стежки! — Леону хотелось сказать врачу что-то приятное. — Вам никогда не приходила мысль всерьез заняться шитьем?
Врач улыбнулся и отрицательно покачал головой.
— А я, между прочим, портной. Да, конечно, повезло, что правая не пострадала. Но ведь и без левой тоже, согласитесь, неудобно. Она восстановится? Несколько месяцев? — Леон вздохнул. — Ерунда, у меня есть дела поважнее. Спасибо, доктор. Вам нетрудно подать мне чековую книжку, вон она на столе, и ручку? Не люблю счетов и долгов!
Глава 31,
в которой Леон смотрел в зеркало
Хорош! Рука на перевязи, брюки в крови, морда небритая… Леон смотрел на себя в зеркало. Прямо герой Ватерлоо! Надо будет поблагодарить горничную, которая уже убрала осколки и кровь с кафеля. Теперь поесть и собраться с мыслями.
В дверь постучали. Вдруг это Катрин?! Но она не стала бы стучаться…
— Войдите!
— Мессир…
Опять этот несносный Вонахью!
— Успокойтесь! У меня отличные новости!
— Вы не шутите?
— Ну что вы, мессир! Ваша жена в надежном месте, просто я не стал говорить это полицейским. Я уверен, что вы умеете менять свои решения.
— Я вас не понимаю.
— Допустим, вчера вы сказали мне, что не хотели в тот день спиртного, а потом, и вполне разумно, не отказали себе в нем…
— При чем здесь алкоголь? К чему вы клоните?
— Вы не понимаете, что ждет вашу жену, если она предстанет перед правосудием за убийство Клео! Это же очевидно!
Леону стало трудно дышать.
— Если я передам ее в руки властей, то вы оба ответите за убийство вашей единственной наследницы.
— Это ложь!
— Есть свидетели. Выбирайте: покой свой и жены, а стало быть, и мой покой, или…
Леон едва держался на ногах. Значит… Нет, нет! — кричало сердце, — соглашайся! Я больше не хочу, чтобы меня терзал лунный коготь! Ради Катрин! Соглашайся!