Задумался Джованни.
Пришел купец домой. Все жене рассказал. Она говорит:
— Возьми людей верных и поезжай на герцогово пепелище. Не верю я, чтобы там кладов каких-нибудь в подвалах не было.
— Ладно, на тот год поеду.
Собрал купец урожай, других товаров накупил, Джованни прихватил и поехал на ярмарку. А Кремень-разбойник про те яблоки где-то прослышал. Не поверил сначала. Сам же видел: сгорел сад. И люди все погибли. А потом увидел яблоки и поверил. Вот, думает, найти бы тот сад, можно бы и нажиться.
Стал он купца выслеживать. Только на след напал, как вдруг понял, что на герцогово пепелище приехал. Слез с коня, пошел бродить. Вдруг слышит: едет кто-то. И наперерез поскакал. Это купец с Джованни с ярмарки возвращались. А купцовы люди поотстали. Э-э-э, думает Кремень, со старым да малым я один справлюсь. И притворился, будто с коня упал. Лежит, стонет.
Джованни услыхал и говорит:
— Слышите, стонет кто-то, помочь надо.
— Это место такое, здесь не то услышится, — отвечает купец и коней гонит.
А Джованни все одно: стонет, помочь надо. Подъезжают ближе: лежит кто-то на дороге, а вдали конь бродит-ходит. Джованни со своего коня спрыгнул и спрашивает:
— Вы, сеньор, кто будете? Может, помочь чем?
— Ах-ах, упал, ногу сломал, коня поймать не могу!
— Подождите, сеньор, — говорит разбойнику Джованни, — я вашего коня поймаю.
А купец что-то почуял и говорит:
— Не ходи, Джованни, наши следом едут, догадаются, поймают. Дело-то к ночи.
— А давайте, дядя, — Джованни уж давно купца дядей звал, — давайте в сад ночевать не поедем. Здесь где-нибудь остановимся. Скорее бы домой попасть. Матушке мазь заморскую привезти.
Смекнул тут Кремень: эге, думает, это же сада хозяева. Если убью сейчас, так про сад ничего и не узнаю.
Остановились. Коней распрягли, костерок развели. Сыром да вином своего гостя угощают. А Кремень стонет, до ноги дотронуться не дает. А конь его поодаль пасется.
Уж очень купцу спутник подозрительный. А Джованни — ничего, все про мать вспоминает.
— Скорее бы, дядя, домой! Только бы матушку красивой сделать, такой, как до пожара.
Купец молчит, в костер смотрит. А Кремню интересно: чудно, в его руках люди, а убить жалко. Так у костра хорошо. И мальчик такой славный. Вроде бы лицо знакомое. И что он там про пожар толкует, лучше бы про сад узнать.
— А что, Джованни, кто мать-то твоя?
— Она, сеньор, герцога сожженного дочь, — отвечает Джованни, — этим местам хозяйка.
— Только жизнь-то по-другому решила, — купец говорит.
Начал тут Кремень догадываться:
— А кто, парень, твой отец будет? Как его звать-то?